Дело, очевидно, касается одного из эпизодов рекогносцировки Чимкента, произведенной генералом Черняевым 22 июля. В своем донесении от 8 августа генерал Черняев говорит: «22 июля, окопав лагерь рвом и оставив там для прикрытия обоза и больных туркестанский отряд под командою капитана Мейера, я с вверенными мне войсками и 50-ю оренбургскими казаками двинулся для рекогносцировки Чимкента. Чтобы воспрепятствовать в этом, выслана была против нас почти вся неприятельская конница в числе от 15 до 18 тыс. при нескольких десятках Фальконетов. Окруженный со всех сторон этой массой скопищ, отряд наш, казавшийся горстью, прочистил себе дорогу к Чимкенту и подошел на такое расстояние, с которого можно было обозревать его.

Чимкент состоит из небольшой, но довольно высокой цитадели и города, обнесенного рвом и невысоким бруствером. Вблизи города, с западной стороны, есть командные высоты. Во время обозрения Чимкента для того, чтобы обнаружить расположение неприятельских батарей, выдвинут был мною сажен на 150 вперед отряд и на 400 от крепости дивизион батарейной батареи с двумя ротами под командою подполковника Лерхе. Неприятельская батарея из 8 орудий открыла немедленно огонь по дивизиону, но вскоре два орудия были подбиты, а выстрелы остальных сделались заметно реже.

 

Окончив рекогносцировку, я предпринял обратное движение, сопровождаемый со всех сторон неприятельской конницей, которая, наткнувшись два раза на картечь и потерпев при этом сильный урон, оставила нас в покое, не доходя 3 верст до лагеря, где во время отсутствия отряда все было благополучно. В движении этом не потеряно ни одного человека, ранены весьма легко трое, оставшихся в строю. Неприятель же по сведениям, доставленным бежавшими из Чимкента киргизами, потерял в этот день до 400 чел., в числе которых Мынбай, а во все время действий под Чимкентом потеря их доходит до 3 т. Простояв еще на Алтынтюбе сутки, я двинулся со всеми войсками, для безопасности капитана Мейера, по туркестанской дороге до Арыси, дал ему в помощь стрелковую роту № 5 батальона с горным орудием под командою артиллерии поручика Абрамова и, сделав в этом месте для их прикрытия дневку, двинулся обратно к Аулие-Ате правым берегом вверх по Арыси как для снятия этой местности, так, и для того, чтобы пройти среди кочевьев кокандских киргиз рода сер-гали, разбивших наши почты и вообще принимавших весьма деятельное участие в помощи кокандцам. На пути этом мною были получены сведения, что часть скопищ кокандских, состоявших также из киргиз, уже начала расходиться».