...После двухмесячного движения по степи при больших трудностях и лишениях 12 ноября 1918 года прибыл в поселок Челкар, где расположился на время поездки в Тургай.

 

Отсюда посетил Актюбинск и Оренбургский фронт, снабдив их имеющимися у меня медикаментами и патронами. Вернувшись снова в Челкар, я посетил Иргиз и Тургай. Повсюду в степи царствовала полная анархия. Власти не было никакой.

 

Население относилось к Советской власти неприязненно и считало большевиков грабителями и притеснителями народов благодаря распускаемым контрреволюционерами слухам и совершаемым ими поступкам. Контрреволюционеры и авантюристы в некоторых местах захватили власть, действовали именем Советов, делали незаконные поборы, и многие темные люди, выдавая себя за большевиков, грабили киргиз, оставив многие семейства совершенно без крова. В Челкаре, Актюбинске, Иргизе, Тургае были созваны мною съезды из представителей трудового киргизского народа, которые, впервые ознакомившись от меня с программой большевизма, с сочувствием признали Советскую власть и организовали у себя Советы. До моего прибытия Тургай находился в руках меньшевиков. Уездный комиссар, поставленный Сибирским правительством, скрылся. Везде, где восстановлена Советская власть, принимаются решительные меры к прекращению анархии и восстановлению правопорядка, но, к сожалению, многие, именующие себя народными представителями, и до сего времени продолжают свою преступную работу, какую вели и до моего приезда, отказываясь в продолжение уже двух с половиной месяцев исполнять мои требования, объясняя это тем, что они представляют из себя высшую власть области, которая должна находиться на одном месте и только рассылать приказы.

 

Организация киргизской армии шла бы очень быстро, если бы не препятствовали этому суровые морозы. Сформированы пока отряды в Челкаре — около 300, Иргизе — 200 и Тургае — 300 человек. Находясь в Тургае, я рассылал агитаторов в Кустанайский и Атбасарский уезды, находящиеся во власти Колчака. Для насаждения Советской власти в среде киргиз, как показал опыт, необходимо иметь в руках, с одной стороны, моральную силу и, с другой,— нужно относиться к населению снисходительно, чем можно завоевать к себе доверие.

 

Подготовив настроение населения Кустанайского и Атбасарского уездов через рассылаемых мной агитаторов, я намерен при первой возможности побыть в Кустанае и Атбасаре. С уверенностью могу подтвердить, что киргизское население степных областей при умелом и терпеливом ведении дел организует у себя повсеместно крепкую Советскую власть, что и было ими доказано при двукратном нападении, произведенном на Иргизский и Тургайский уезды букейхановцами и дутовцами, которые не имели никакого успеха. Считаю не лишним упомянуть более подробно о тех случаях нападения букейхановцев, которые пришлось отразить моему отряду, и об отношении к ним киргиз, В то время, когда я находился в Тургае, было получено мною известие через своих разведчиков, что в верстах 150 от Тургая находится отряд контрреволюционеров под командой Темирова, Сейдалина и Дулатова, который двигается на Иргиз. После получения этих сведений я решил немедленно предупредить иргизцев о готовящемся на них нападении, чтобы жители не были застигнуты врасплох. Оставив в Тургае для его защиты 200 человек из моего отряда, я с остальными двадцатью красноармейцами двинулся на Иргиз. Большое число солдат вывести из Челкара я не мог, так как город был в то время недостаточно укреплен.

 

По пути ко мне постоянно приезжали киргизы, которые сообщали подробно о движении неприятеля. Когда я был уже близко от того места, где в ожидании меня расположился неприятель, несколько киргиз вызвалось проводить мой отряд, так как принять бой, имея всего 20 человек против трехсот вооруженных людей, я считал рискованным. Объехав с проводниками место стоянки неприятеля, я достиг аула Алматова, в 30 верстах не доезжая Иргиза. Ввиду того, что солдаты сделали 220 верст без передышки, не слезая с лошадей, я решил дать им передохнуть в этом ауле. Только успели слезть с лошадей и расположиться на отдых, как поднялся густой туман и в то же время часовой дал тревогу, говоря, что неприятель нас окружил. Теперь настала необходимость принять бой, хотя и с очень неравными силами. Начался бой, который длился в продолжение получаса. Неприятель отступил в беспорядке, оставив на поле битвы 6 убитых и пятнадцать раненых, двух удалось захватить в плен. При этом было захвачено оружие и лошади. После окончания боя, уже не думая об отдыхе, я двинулся в Иргиз, куда и прибыл в 8 часов вечера, совершив 250 верст в течение 28 часов. В Иргизе я застал тревогу, все были в сборе, так как за два часа до моего приезда был получен от мятежников ультиматум — выдать все имеющееся в Иргизе оружие не позднее 6 часов утра следующего дня; в случае же неисполнения этого требования все будут перевешаны, причем было прибавлено, что город окружен 300 казаками и потому сопротивление бесполезно, тем более что Челкар и Тургай уже в [их] руках, Джангильдин же убит. Ультиматум был подписан полковником Нико.

 

По приезде в Иргиз я объяснил [населению], что здесь действует шайка авантюристов под предводительством Темирова и других. Тотчас же, выбрав надежных людей из киргиз, послал их окольным путем в Челкар за помощью. На следующий день был собран отряд иргизцев в 25 человек, который вместе с моими 20 красноармейцами направился на место, назначенное неприятелем для сдачи оружия. Произошел бой, причем неприятель был разбит и бежал в беспорядке.

 

Восстановив в этом месте телеграфное сообщение с Челкаром, отряд вернулся в Иргиз, освободив при этом из плена разведчика и захватив несколько казачьих пик как трофеи. На другой день после этой битвы было мною получено от предводителей шайки письмо, в котором они предлагали начать переговоры и назначили для этого известный пункт. Но затем, не дождавшись даже моего ответа, они бежали так поспешно, что когда я выехал с иргизцами к ним, то не мог их настичь, хотя и проехал по их следам 250 верст. Они переехали в Кустанайский уезд. Бросив это преследование, я опять приехал в Тургай, где еще более укрепил Советскую власть, образовав уездные и волостные комиссариаты по военным делам и открыв школу для подготовки командиров взводов и отделений. После этого снова вернулся в Иргиз. В Иргизе я также образовал уездные комиссариаты.

 

Могу отметить, что это нападение было, очевидно, предпринято с надеждой на поддержку со стороны киргиз, которых мятежники старались всеми силами привлечь на свою сторону; но расчеты их не оправдались, и весь план потерпел полное крушение, так как ни один из сознательных киргиз к ним не примкнул. При попытке же мобилизовать киргиз силой последние разбегались.

 

В настоящее время для продолжения успешной работы в укреплении Советской власти необходимы денежные знаки на содержание армии и для ведения агитации в других областях.