На основе проведенных в те годы мероприятий партии и правительства, с части этого населения сняты некоторые ограничения. Однако, с большинства этого населения эти ограничения еще не были сняты. По этому поводу я как депутат нередко получала письма от граждан этой категории с просьбой помочь им в вопросе снятия с них ограничений.

 

Первое время, не зная как поступить, я им советовала самим прямо обратиться в ЦК партии, к Хрущеву Н.С. (Сталин И.В. умер в марте 1953г.) или к Ворошилову К.Е. — председателю Президиума Верховного Совета СССР. Поскольку обращений становилось все больше, а в таком вопросе я была некомпетентна, то тогда решила написать письмо Ворошилову Климентию Ефремовичу с просьбой помочь мне советом, каким образом я должна ответить заявителям по подобным жалобам.

 

Спустя два года, видимо достаточно назрел этот вопрос, даже с нашего Гипрошахта стали уезжать немцы, кто в Москву, Ленинград, кто в Ульяновскую область и другие края. Лично мне было жалко в то же время с ними расставаться, люди были хорошие, добросовестные в работе и в дружбе.

 

В те годы из Карлага освобождались помногу бывших политзаключенных, политкаторжан. Они тоже приходили на прием, одни просили помочь в трудоустройстве, другие помочь с жильем по месту работы и т.д. Как решать, как помочь, многообразие вопросов, одни жалуются на руководство, на незаконное увольнение с работы или на незаконные рассмотрения, на необъективные решения суда, прокуратуры, даже органов милиции. Многие просили помочь в лечении и т.д.

 

По заявлениям осужденных мне приходилось часто обращаться в Верховный суд, Тірокуратуру СССР, к их руководству генеральному прокурору Руденко В. А., Председателю Верховного суда Волину, Министру внутренних дел Дударову Н.П., а у нас в республике к Министру внутренних дел Кабылбаеву Шракбеку, прокурору Набатову, Председателю Президиума Верховного Совета Казахской ССР Ташенову Ж.А., Председателю Верховного суда Сулейменову К… По всем поставленным мною вопросам своевременно получала от них ответы.

 

По жалобе Бощук В.Ф. из Молдавии Верховный суд СССР изменил срок наказания ему с 25 лет до 10 лет заключения в исправительно-трудовых лагерях и на основании Указа от 27 марта 1953 года «Об амнистии» сокращен наполовину срок до 5 лет заключения. Об этом я Бощуку написала в ответ письмо в лагерь, где содержался гр. Бощук г. Кизел Молотовской области.

 

Я представляла себе, как человек все же безумно будет рад такому стечению обстоятельств в его жизни, судьбе. Получив на свое ходатайство положительное решение, я сама бывала рада, счастлива за человека, который пребывал в неволе. Таких случаев с осужденными в моей депутатской практике бывало предостаточно.

 

Очень часто ко мне обращались осужденные с просьбой помочь снять с них судимость. Для этого без «неудобства, стеснения» приходилось обращаться мне к самому Хрущеву

 

Н.С. и Ворошилову К.Е. На большинство моих писем поступали от них положительные решения.

 

В Карагандинской области тогда было несколько карательных лагерей, один из них в поселке Долинка, другой — в Джезказгане. Во время встреч с избирателями мне был дан наказ об улучшении устройства лагерного хозяйства в поселке Долинка, который относился к союзному Министерству внутренних дел. Связавшись с лагерным руководством, посещая сам лагерь, собрала материалы, где требуется вмешательство вышестоящих государственных органов, и по которым затем написала письмо Министру внутренних дел СССР товарищу Дударову Н.П. В письме конкретно указала на недостатки, недочеты в лагерном хозяйстве и просила помочь их изжить.

 

В поселке имелось 300 домов, в них проживало 740 человек рабочих и служащих лагерного совхоза, где последние обеспечивали лагерь продуктами сельского хозяйства. Вышеуказанные дома в основном были приняты от местных жителей в 1930 году. Они подлежали, по негодности для проживания, к списанию. Раньше было списано (1953г.) 68 домов с балансовой стоимостью 59,0 тыс. рублей, предстояло списать еще 52 дома с балансовой стоимостью 46,0 тыс. рублей. Все эти дома, списанные и подлежащие к списанию, не имели фундаментов, стены преимущественно дерновые, частично саманные, кровля пришла в полную негодность. В основном, весь жилой фонд подлежал списанию или же частично подлежал капитальному ремонту.

 

Поэтому совхозным кадровым рабочим необходимо было предоставить жилье. При этом, еще многие сотрудники, прибывшие вновь для работы в Управление для обслуживания Карлага, совсем не имели жилья. Водоснабжение поселка не отвечало санитарным требованиям. Имеющиеся колодцы ввиду загрязнения почвы пришли в негодность и требовали замены их водопроводом, для этого нужно было бурить артезианские скважины. Имеющиеся надворные уборные без бетонной облицовки не подлежали выгребам. Нужны были бетонные выгребные ямы. Отсутствовали здесь мусорные ящики для сухого мусора, из-за всего этого в поселке плохое санитарное состояние.

 

Учитывая все эти и другие недостатки, необходимо было поселку Долинка Карлага МВД СССР выделить необходимую сумму средств капитальных вложений на следующие мероприятия:

 

1. На строительство пяти, четырех квартирных домов — 1350 тыс.рублей. Из расчета стоимости одного дома — 270 тыс. рублей.

 

2. На строительство артезианского колодца — 100 тыс. рублей.

 

3. На строительство бетонных выгребных ям, мусорных ящиков и надворных уборных — 250 тыс.рублей.

 

Всего — 1700 тыс.рублей.

 

На мое письмо ответил Министр Дударов, где распорядился, в основном, положительно по всем поставленным нами вопросам.

 

После этого, больше от начальника Долинского Карлага МВД Черкашина ко мне как депутату жалоб, просьб не имелось.

 

На прием часто приходили бывшие политзаключенные, в том числе чаще попадались политкаторжане, у которых уже не было семьи, жилья, работы. Их вопросы туго решались, даже с участием местных Советов и их административных органов.

 

Однажды ко мне на прием пришел отец вместе со своей слепой девочкой, просил помочь ей. Мне пришлось очень много работать по этому поводу. Удалось вернуть ей зрение в единственном тогда в СССР, глазном институте имени Филатова в Одессе. Пришлось для этого написать не одно письмо в этот институт, чтобы ее приняли. Получила согласие, что ее примут.

 

О ее выздоровлении, о возвращении зрения девочке я узнала случайно, во время отчета как депутата перед избирателями шахты № 31 города Караганды. К трибуне вышел человек без объявления его имени для выступления. С ним за руку девочка. Этот человек представил свою дочь, которая раньше не видела, была незрячей, и вот ее вылечили. Она прозрела. Он поведал об истории ее лечения. Сказал, что это благодаря депутату, назвал мою фамилию. Я откровенно их не сразу вспомнила. Конечно, искренние слова благодарности в мой адрес слышать было приятно, но главное, я бесконечно была рада за девочку, что она теперь зрячая, все видит. Отец девочки сказал, что он вторично будет голосовать за меня, и призывал к этому данное собрание.

 

Подобные высказывания мне приходилось слышать впоследствии не раз. То есть, когда была депутатом СССР два раза и шесть раз депутатом Казахстана, начиная с 1954 года по 1984 год, в течение 30 лет. За эти годы прошли неординарные события в республике, в стране Советов, а я часто вспоминаю людей с их судьбами, радостями и печалью.

 

Однажды на личный прием пришел энтузиастстроитель со своими вопросами — изобретениями. Это касалось стеновых материалов, пустотелых блоков, кирпичей, применение которых в строительстве значительно ускорило бы сроки строительства и удешевило бы стоимость объекта. Как он говорил, по этим вопросам он обращался во все заинтересованные организации, инстанции: областной комитет партии, строительный комбинат «Карагандашахтострой», добычной угольный комбинат «Карагандауголь» и другие местные строительные организации. Но поддержки для решения не нашел, несмотря на то, что ими же этот вопрос давно апробирован. Фамилия изобретателя Манюков Г.А. Он просил помочь во внедрении своего изобретения в производство, в строительство с законным одобрением, оформлением.

 

Что я могу сделать, чем помочь? Тогда я решила обратиться прямо к Хрущеву Н.С. Для этого надо было искать удобного момента. Приехала на очередную сессию, звоню с гостиницы по телефону ВЧ-связи, трубку берет помощник, после того как я доложилась, он говорит мне, что Никиты Сергеевича сейчас нет, что ему передать. Но я хотела лично с ним переговорить.

 

Назавтра во время работы сессии в двадцатиминутном перерыве, когда президиум и члены политбюро, сидящие в президиуме, все встали со своих мест и начали расходиться, я подошла прямо к Никите Сергеевичу, извинилась за то, что его задерживаю. Сказала, что я из Караганды обращаюсь по одному важному вопросу и коротко ему по сути изложила. Мы разговаривали стоя. Он выслушал и сказал: «У меня есть помощник, фамилия его Шуйский, он занимается вопросами строительства, стройматериалами, подойдите к нему от меня, он все сделает». Я поблагодарила его. Затем вместе спустились вниз на традиционный «чай», который подавался во время перерыва, сессии Верховного Совета.

 

Будучи потом у Шуйского, я ему все подробно рассказала и передала папку заявителя с его материалами, которую привезла из Караганды. И спустя уже несколько лет случайно встретила этого изобретателя-строителя в Алма-Ате, который давно работал в Алма-Ате в тресте «Главалмаатастрой». Он мне подарил книгу о своем изобретении. Книга называлась «Экономичные конструкции стен из местных материалов».

 

Кстати, здесь же работал начальником «Главалмаатастрой» тов. Барсуков, который был в Караганде управляющим «пятым Сталинским строительным управлением». Эта строительная организация была самая лучшая и ведущая в Караганде. Зная, что психодиспансер — объект по сметной стоимости очень дорогой и сложный, мы в выборе тогда остановились на нем. В самом деле, строители этого управления качественно и досрочно построили больницу.