ПОЕЗДКА В ШВЕЦИЮ
В состав делегации входили: Комарова, министр социального обеспечения РСФСР, Василий Зверев, начальник отдела социального обеспечения Новосибирска, Николай Коротков, заместитель начальника отдела министерства РСФСР и я, министр социального обеспечения КазССР.
В феврале 1973 года министр Швеции по труду и социальным вопросам Свен Асплинг со своими работниками приезжал в Советский Союз. Сначала они были в Москве. Их принимали в Министерстве социального обеспечения РСФСР. Затем приехали к нам в сопровождении первого заместителя министра Бабкина.
Кстати, до этого мы принимали министра ФРГ Арендта с его сотрудниками. Они пребывали в течение пяти дней, знакомились с нашей работой по социальным делам в республике.
В том же духе мы принимали и шведов в течение шести дней. В министерстве мы ознакомили их довольно подробно с постановкой вопросов о пенсиях, пособиях, о социальном страховании. Они интересовались нашим законом, положением о пенсиях, их многогранной стороной. Каждый раз выражали нам свое одобрение, даже восхищение.
Затем мы показывали предприятия общества слепых, общества глухих, где инвалиды занимались производством довольно полезных и нужных предметов потребления для народного хозяйства. Министры Арендт и Асплинг очень интересовались в отношении налогов на предметы производства этих инвалидов.
Мы им каждому рассказывали, что, несмотря на попытки финансовых органов обложить эти общества налогами, нам удавалось убедить финансистов в обратном. В результате эти общества налогами не облагались. Все вопросы с протезированием рук и ног у нас были решены полностью бесплатно. Протезирование зубов, слуховых аппаратов тоже проводились за счет государства. За время протезирования на производстве сохранялась им заработная плата полностью и многое другое.
Асплинг со своими людьми интересовался жизнью престарелых, инвалидов в наших домах. Они также смотрели и дома для детей-инвалидов. Интересовались и вопросами трудовой занятости престарелых и инвалидов, как они занимались спортом, гимнастикой, оздоровлением самих себя.
Мы возили гостей в колхоз «Алма-Ата». Тогда председателем был Манько, Герой Социалистического труда. Они угостили гостей бесбармаком, для этого специально зарезали барана. Манько преподнес Асплингу голову барана, рассказав о национальных традициях. Для шведов это было сюрпризом. От нас гости уехали в прекрасном настроении, довольные. Вслед за этим я получила благодарственное письмо от Комаровой Н.П. за прием министров Арендта и Асплинга.
11 июня 1974 года мы прилетели в Стокгольм на аэродром «Арланда» с заведующим международным отделом Эриком Стенном и нашими посольскими сотрудниками. Асплинг вручил нам букеты прекрасных ранних роз. Розы мелкие, оказывается, в Швеции больше не вырастают. Гвоздики и ромашки же нормальной величины.
Стокгольм от аэропорта находился в 40 км. Сначала шла старая часть, там, где шведы впервые в 17 веке начали поселяться и строиться. Следом располагался современный Стокгольм.
Пока летели в самолете, пейзаж за иллюминатором казался похожим на сибирский: леса, луга, пригорки, желтые горчичные поля. Разница в том, что здесь много озер. Действительно, Швеция страна на тысячах островов.
Погода была хорошая, 21 градус тепла, заметный ветерок, все же пахнет севером. Деревья, в основном, береза, сосна.
Нас устроили в гостинице «Гранд отель», номера удобные, одноместные люксы. Отель был основан в 1874 году. Мы приехали, выходит, в его столетний юбилей. Нам предложили программу пребывания, она должна была быть напряженной, так и вышло.
Через некоторое время выехали к Министру труда, здравоохранения и социальных дел. Он представил нам своих ответственных работников, потом у нас состоялась двухчасовая беседа.
Министр Асплинг сказал, что в их стране последние годы произошли большие изменения в связи с иммиграцией населения. Пришлось им все пересмотреть, касающееся социально обеспечения. К концу 1974 года предстояли значительные изменения. Пенсионный возраст уменьшался с 67 до 65 лет. Особо должен был уменьшиться пенсионный возраст людей, занятых в тяжелых отраслях производства. Должны были получать пенсию инвалиды детства. Источник средств для выплаты им пенсии, в основном, от предпринимателей, работодателей.
Общий контингент пенсионеров около 4 миллионов, в том числе, при неполном стаже более 1 миллиона человек. Престарелым пенсионерам, особенно, инвалидам первой группы помощь по всем вопросам оказывалась на дому. К этому времени средняя продолжительность жизни составляла 78 лет. С 1973 года была введена реформа всеобщего зубного протезирования, также всеобщая подготовка детей к школе с 6 лет. В 1971 году был принят закон о передаче всех аптек государству.
С 1 января 1975 года должен был вступить в силу закон, разрешающий матери аборт до 18 недель, свыше этого срока с разрешения органов здравоохранения и социального обеспечения. В Швеции аборт был запрещен в 1938 году.
Была осуществлена реформа о переходе на пятидневную рабочую неделю с 40 часовым рабочим днем в месяц. Была снижена плата за лечение и за визит к врачу. Министру подчинялась самая крупная больница «Каролинска». Остальные медицинские объекты подчинялись губерниям. В 1972 году был принят закон об уменьшении квартплаты многодетным семьям.
В целом, государством были приняты много актов и положений, улучшающих благосостояние людей.
Алкоголиков, наркоманов здесь лечили открыто, без изоляции. Это давало свой положительный эффект. Дома инвалидов для взрослых и детей спроектированы для совместного их проживания. Это интеграция взрослых инвалидов и детей инвалидов. Их быт, занятость считались полезными для нормального проживания.
Мы с Диной Павловной пришли к единому мнению, что в Швеции все социальные вопросы хорошо решены. Многие аспекты вопросов совпадали с нашими, по размерам пенсии, у них больше, остальное даже еще лучше, за исключением возраста и стажа. Они время от времени понижались.
Мне трудно сейчас судить, какие еще положительные перемены произошли за эти годы, 1974-2005 гг., в их социальных вопросах. Нам казалось, что шведы народ суровый, по натуре скромнее, чем другие европейцы.
Когда мы шли к министру, в коридоре висели 32 портрета бывших министров, вывешенных на стене. Портреты были в одинаковых рамках и размера. Я про себя подумала, что нам подобное не помешало бы.
Мы поехали на завтрак во дворец «Фюрспаннет-Сундбюберг», где жил Асплинг, министр социального обеспечения Швеции. Что здесь интересно было для нас? Стол был накрыт, даже меню на столе. Но кроме четырех винных фужеров и ножей и вилок, на столах пусто, никаких закусок. Затем появился главный организатор, подошел к Дине Павловне, у него в руке меню и карандаш, показал меню и спросил: «Вам полную порцию или половину?». Я это сразу не поняла. Потом догадалась и ответила: «Половину».
Но когда принесли и поставили передо мной большую тарелку с внушительного размерами отбивных, и это половинная порция, то подумала, что шведы тоже мясоеды. На столе появились закуски, каждому свое соответствующее вино. По мере еды пустые тарелки тут же убирались, ставились другие для следующего блюда. Почувствовала, как хозяева при всей щедрости очень бережно относились к продуктам, к еде. Блюдо не съеденным на тарелке не должно было оставаться. Так было потом везде.
С утра мы поехали в муниципалитет Сундбюберга. Там к нам присоединился заместитель управляющего. По программе нам организовали посещение дома престарелых, новостройки учреждений по обслуживанию контингента живущих в доме. Проживание престарелых в доме платное. Довольно не дешевое.
Мы заходили в двухкомнатную квартиру, где проживала мать четырех сыновей. Они все бизнесмены. Она женщина довольно пожилого возраста. Из-за больных ног самостоятельно не ходила. Передвигается с помощью няни. В основном она лежала или сидела на кровати. За ее проживание в день брали 250 долларов.
На первом этаже проживала женщина вдова, муж покойный был миллионером. Лет ей 65-70, ходила на своих ногах. Часто посещала зрелищные мероприятия, ходила в театр, концерты, т.е. вела нормальный интеллектуальный образ жизни. Она платила 160 долларов в день.
Этих женщин министр Асплинг лично знал. Когда мы зашли, он стал мило разговаривать с ними. Обе женщины активные в разговоре, память нормальная. Они нам успели все поведать о себе, о детях, внуках и правнуках. Они ими гордились.
Во всех домах престарелых практиковалась трудотерапия. Жильцы занимались, в основном, ткачеством на деревянном станке. Ткали небольшие коврики, дорожки. Занимались вышивкой, на них нашивались аппликации. Они шли, как сувениры и даже на продажу. Все дела регулировала администрация дома престарелых. Нам на память Асплинг подарил по одной сувенирной дорожке для столиков.
Предельно бедные или больные, не имеющие родных, т.е. одинокие, немощные из числа пенсионеров жили в доме бесплатно или за частичную плату. Нам о них рассказывали, но мы их не видели, когда заходили в палаты. Попрощавшись с дирекцией дома, на выходе видели этих бедных престарелых, сидящих на улице на скамейках, наподобие наших стариков. Внешне они выглядели хорошо.
Нам показали выставку образцов предметов, изготовленных престарелыми. Потом остановились у генерального плана — карты данного района. Она была выполнена красиво с вышивкой и аппликацией. В это время к нам подошел архитектор района и дал пояснения. Он рассказал, что их район отличается своей архитектурой по сравнению с другими. Планировке застроек уделялось особое внимание. Это касалось, в основном, новых строек. В новых жилых домах гаражи располагались под домами. За чистотой и порядком жильцы сами хорошо следили. Квартиры для пенсионеров, одиноких и малосемейных строили одно- и двухкомнатные со всеми удобствами. Их занимали в зависимости от дохода, но платы не дорогие.
Мы посетили райсобес, в котором работали двенадцать человек сотрудников. Но если учесть, что райсобес занимается не только пенсиями, но и разными вопросами, начиная со здоровья пенсионеров, их трудоустройством и другими вопросами, то этот штат выполнял огромный объем работы. Они сами на то не жаловались.
Во дворе домов для пенсионеров школа на 900 учащихся. Это местечко (район) Холленберг со Стокгольмом соединялся через метро. Мы спустились в метро. Оно без особых архитектурных украшений, это не наше метро в Москве или Ленинграде.
На следующий день с утра посетили наше советское посольство. Послом здесь работал Яковлев Михаил Данилович. Он раньше работал первым секретарем Горьковского обкома партии. Потом ректором Московского института международных отношений (МГИМО). Оттуда он был назначен послом в Швеции. Принял радушно. Мы с послом достаточно пообщались, много говорили. В конце нашей беседы просил нас прочитать лекции для сотрудников посольства о своих республиках и сказал: «Этим вы нам очень поможете».
Мы с удовольствием согласились. Собрание, встречу с нами организовал сам Яковлев. Первое слово предоставил мне. Я рассказывала о Казахстане минут сорок. Столько же Комарова Д.П. о России. Слушали с интересом и вниманием. Посол нас в конце поблагодарил за интересную информацию о нашей стране.
В посольстве есть музей Александры Коллонтай, первого после революции наркома социального обеспечения РСФСР и первого посла СССР в Швеции. Здесь были выставлены ее личные вещи, книги, картины, портреты и фотографии ее семьи. Заметна некоторая память о ее родителях, об отце и матери Домонтович. Также были выставлены предметы домашнего обихода: серебряные вазы, сервизы. Правда, жизнь А. Коллонтай была весьма скромной, особенно в одежде.
Мы вспомнили фильм «Посол Советского Союза». Действительно, там реалистично показана ее жизнь, работа посла, ее скромный гардероб. Народная артистка Борисова исключительно талантливо сыграла роль посла и женщины, непревзойденного дипломата. Нам музей понравился.
В дни нашего пребывания нас постоянно сопровождала жена посла Евгения Ивановна, симпатичная дама. Официально она не работала, рабочее место не занимала, зато в полную силу работала на общественных началах. В вопросах была абсолютно компетентна, ее считали хорошим помощником мужа-посла. Из ее интересной информации мы много почерпнули, познали о Швеции. В ее сопровождении посетили школы, детсады, ясли, объекты бытового обслуживания и магазины.
В Швеции молодежь не спешила создавать семью. Сплошь и рядом это совершалось в возрасте к 30-40 годам. Что интересно, у них процент разводов малый — 10%. В школах уроки сексологии проходят, как предмет, с пятого класса. Наркомания, алкоголизм у шведов в то время были в расцвете. С этим злом боролись в государственном масштабе. Полиция разгоняла притоны, но они живучие, переходили на новые места и продолжали по-прежнему. Как мы знаем, у нас в Союзе это зло еще тогда не просыпалось, было затишье. Наши посольские товарищи показывали эти заведения в позднее ночное время с машины, на расстоянии. Видя эти ночные притоны, клубы, мы ужаснулись. В то же время нам было жалко эту распущенную молодежь. Каждый из нас про себя подумал, что этого, слава Богу, у нас нет.
Мы посетили Национальный музей «Миллесгорден». Это на берегу озера, здесь парк скульптур. Творчество архитекторов, скульпторов разных периодов и времен. Этот музей был организован шведским архитектором и носит его имя. От увиденного на душе стало радостнее. Рядом с парком скульптур отель «Forest». Уставшие, мы здесь посетили его ресторан.
Затем побывали на рынке труда. По стране было занято трудоустройством около шести тысяч человек, из них 56 % женщины. Их работу оплачивало государство. По стране на май 1974 года число безработных составляло 45000 человек. Это частичные инвалиды. Реабилитацию инвалидов в большинстве оплачивало государство, остальную часть суммы оплачивали коммуны.
Посетили Управление по вопросам здравоохранения и благосостояния пенсионеров, Национальный институт по определению трудоспособности инвалидов. Нас принял генеральный директор, профессор Риксад. Здесь уход за детьми от государства составлял 15 % от общего контингента обслуживаемых. Охватывались дети с 3 до 6 лет, они содержались за счет коммунных средств.
Зубоврачебная помощь оказывалась от 7 до -19 лет в поликлиниках, они проходили медицинский осмотр, это за счет губернии. Максимальная пенсия 60000 крон, минимальная 8600 крон. Налогом они не облагались.
Трудотерапевтическая больница «Каролинска» осуществляла медикаментозное лечение. В. ней же проводилось лечение в порядке трудотерапии по деревообработке и металлообработке. Здесь же шли научные изыскания по протезированию конечностей. Были разработаны биоэлектрическая рука, пневматическая газовая рука, ортопедическая обувь. Созданные ими протезы вполне эффективно работали, но стоили очень дорого-9000 крон, тогда как у нас — 400 рублей. Эта больница «Каролинска» — центральная. От нее работали на местах отделения.
Вечером Риксад пригласил нас на офед в ресторан «Forest». На обеде были все члены коллегии министерства, начиная с министра. За столом управлял, по-нашему, секретарь коллегии. Было интересно то, что для званых гостей специально зарезали теленка оленя. Официант принес в большом красиво оформленном овальном блюде мясо и поставил на середину стола. Видимо, что-то очень хорошее.
Тогда, не долго думая, Дина Павловна взяла с блюда кусок мяса. При этом она приговаривала: «Ой, я это очень люблю!», — и начала есть. Я тоже взяла. Мясо на редкость мягкое, с особым вкусом. Кстати, Дина Павловна в Швеции в четвертый раз. Я обратила внимание, что в блюде позвонков с мясом был соус с сукровицей. Оттого я внезапно вздрогнула и вспомнила тут же, как в детстве нам мама варила баранью печень, причем не доваривала, давала тоже в сукровичном бульоне, приговаривая: «Ешьте, глаза ваши будут зрячими».
Тут мне не есть было нельзя. Несколько кусочков все же съела. Назавтра у меня губы были горячими и распухшими. К вечеру высыпала на них лихорадка. Три дня пришлось ходить с зеленкой на губах.
Оказывается, по шведской традиции гостям подают поясничные позвонки от оленьего теленка. Их не доваривают, чтобы не потерялся вкус мяса. Об этой шведской традиции я раньше не знала и не встречала ни в литературе, ни в справочниках.
Но я читала у Голсуорси, что есть в Англии подобная традиция, когда англичане подают блюдо, оно называется «Седло барашка», из поясничных позвонков. А у нас, у казахов традиция, когда гостю преподносят баранью голову. У нас также в почете эти шесть поясничных позвонков.
Мы прибыли в центральную Швецию или ее называют «югом севера» или же «началом севера», в город Сунсвалль. Это красивейший город. Здесь нас интересовал выплатной центр (ВЦ). Этот центр обслуживал всю страну. Здесь проводились начисления и выплаты пенсий, пособий, но и другие операции. Например, по квартирной плате пенсионеров и другие операции. Пока он обслуживал часть контингента, 1млн. 250 тысяч пенсионеров, но вскоре должны были перейти и остальные.
Электронно-вычислительная машина, обслуживающая ВЦ, была американская. Стоила дорого, ремонт ее проводился в Париже. Штат ВЦ состоял из 150 человек. Из них 78 — программисты, 5 — по планированию. Администрация — 17 человек. Остальные операторы. Для нас новшеств здесь было много. В нашей стране вычислительный центр только начинал работать. По управлению, по работе было еще много работы, хлопот.
Каждый из нас с собой привез домой по тюку литературы по ВЦ. Она была на английском языке. Вскоре, во всех наших областях были построены Выплатные центры.
В Сунсвалле в 12 часов дня дали завтрак в нашу честь от имени мэра города. На завтраке опять была оленина. На этот раз я уже была как бы привыкшая к этому кушанью. Все было нормально. Хозяин нам много рассказывал о своем городе, о его истории.
Потом ездили смотреть строящийся полный комплекс больницы. Смотрели Центр по опеке. Это спинальный центр. Посетили Центр по восстановлению здоровья. Это научно-исследовательский институт по определению потери трудоспособности. По-нашему, это врачебнотрудовая экспертиза (ВТЭК). Здесь больных помещали в отделение, от центра «Каролинска» министерства.
Из Сунсвалля полетели до города Лулео. Там нас ждал министр Асплинг. Дальше все вместе продолжили полет до города Керуна. Это столица Севера Швеции — Лапландии. Было уже 23 часа ночи. Этого не скажешь — солнце, светло, как у нас в Алма-Ате в 18 часов вечера. Солнце стояло над горизонтом на одном месте, не закатывалось.
Местность гористая. В горах вечные снега. Когда подлетали к городу Керуна, высоко в горах виднелись отработанные рудничные карьеры. Четко было видно контур карьера трапециевидного сечения. Это когда смотришь в горы. Нам Асплинг дал пояснения, что во время Второй мировой войны Гитлер здесь добывал карьерным способом марганцевистую железную руду. Она шла прямо на плавку без предварительного обогащения. Ибо содержание в руде железа было 65% на одну тонну.
По приезду с аэропорта, поскольку время было уже позднее, по совету Асплинга мы осмотрели город. Шахтерский город был красивый, благоустроенный, чистый. Наступила белая ночь. Вокруг ни души. Город спал. А вокруг, как днем. Было три часа ночи уже следующего дня.
Мы приехали в гостиницу от горнорудной компании «Лкаб». Здесь нас не ждали. Но все было приготовлено, как для приема гостей. В номере для нас стоял ужин, конечно, холодный. Это считалось нормальным, поскольку, когда нет гостей, здесь штат не держали.
Город спал по часам со спущенными черными занавесками на окнах. В гостинице мы тоже окна закрыли черными красивыми занавесками. Я тут вспомнила наше студенческое общежитие и комнату в войну. Тоже ночью подобно занавешивали, боясь бомбардировки, тоже светомаскировочные.
Поспав немного, утром после завтрака, мы поехали смотреть шахту. Там сначала зашли в механическую мастерскую, где были заняты только инвалиды. Работа была простая, подстать контингенту рабочих. Их заработок хороший. На руднике спустились в шахту через штольню-горизонтальную выработку в рудничный двор. Сразу осмотрели столовую, ламповую, гардеробную, переоделись в спецовки: плащ, каска, резиновые сапоги, рукавицы и ручной фонарик.
По мере углубления горных работ из карьера, глубже руду разрабатывали шахтой. В год шахта давала 25 млн. тонн высококачественной руды, железа — 35%. Заработная плата шахтера — 4250 крон, после удержания 50% налогов. И при этом она была высокой.
Со штольни мы поехали на легковых машинах до рудничного двора. Нас сопровождали инженер по технике безопасности и городские руководители. Выработки, путевое хозяйство запущены, вода, грязь. Интересно, шахту посещало немало туристов. Оборудование, добычная техника были такими же, как у нас в Джезказгане. Я бы сказала, что у них хуже. Зато у них управляет ЭВМ. Например, электровоз работает без машиниста с пульта управления. Стрелки переставляются автоматически. Погрузочные машины американские, бурят с тремя бурами. Надо отдать должное, в шахте нет нигде пыли. Как правило, здесь мокрое бурение. С шахты выехали чистенькие на лицо и руки.
С шахты я взяла кусочек железной руды и привезла, как экспонат. По выходе из шахты в рудоуправлении «Лкаб» несколько задержались с руководителями, побеседовали в рабочем порядке. Потом поехали в городской муниципалитет, посетили детский сад, кабинеты зубоврачебной помощи. Их зубоврачебные аппараты очень удобные.
Опять было время позднее, состоялся в честь делегации прием в ресторане «Феррум». Конечно же, с лапландской олениной. В целом, было приятное общество с руководителями компании, министром Свеном Асплингом и их людьми.
Назавтра утром нас повезли показать оленеводческое хозяйство Лапландии. Зрелище интересное, я поняла, что здесь, как у нас в Якутии. Все ходят в национальных костюмах. В июне месяце была почти зима. Они одевались довольно ярко, красочно, одежда почти вся ручной работы с вышивкой, мехами. В хозяйстве оленей тьма. Двухэтажные юрты, на втором этаже как бы холодильники, у них холодных месяцев довольно много. На жизнь не жаловались, ходили всегда в хорошем настроении. При этом жили в обычных домах.
Утром посетили музей г. Кируны и церкви. По дороге заехали в одну местность, где была выставка ручной работы. Здесь были заняты, в основном, женщины-пенсионеры. Они гордились своей работой. Министр Асплинг нам подарил по украшению из костей оленей.
С музея мы выехали в аэропорт г. Кируны. Оттуда самолетом полетели в Стокгольм в аэропорт «Орландо», проехав Швецию с севера до ее юга.
Вечером мы на прощание посетили наше посольство. Нам показали документальный фильм по экскурсии на теплоходе по озеру Байкал и сибирский хор. Наша делегация и назавтра продолжила посещение и знакомство с объектами социального обеспечения. Были в конторе Главной страховой компании, где с работниками обменивались мнениями.
По нашей просьбе были в королевской библиотеке. По истории нам было известно, что В.И. Ленин часто посещал эту библиотеку по эмиграции из России. Библиотека большая, впечатляет. Там бережно хранят уголок в специальном ограждении, где Владимир Ильич каждый раз по много часов просиживал за чтением или писал.
Нам в посольстве сказали, что здесь художник Глазунов Илья организовал выставку своих картин. Она находилась во дворе королевской библиотеки. Мы посетили выставку, чему были исключительно рады художник с женой Ниной. Мы ходили по выставке, разъяснения давал сам Глазунов. Он раньше написал портрет Индиры Ганди и Брежнева Л.И. Оба больших портрета реалистичны. В то время художник писал портрет короля Швеции Георга V.
После осмотра картин Глазунова мы с ним тепло попрощались. Пожелали ему еще больших успехов в его творчестве. В последний день нашего пребывания с утра нас повезли на живописное озеро Биорке в местность того же названия. Стояла теплая солнечная погода. Людей было немного. Надо полагать, что здесь отдыхают, в основном, чиновники Стокгольма. По озеру нас возили на катере, объездили все берега, осмотрели и любовались красотами природы этой местности.
Прощальный обед был устроен на катере. Хозяева и мы, гости, между собой хорошо и продолжительно пообщались. Отдохнув, в гостиницу вернулись поздно вечером.
На следующий день, еще раз посетив Министерство труда и социальной защиты, со всеми тепло попрощались, пожелали друг другу успехов в наших нелегких работах. Потом поехали в аэропорт. Туда уже прибыли посол Яковлев с супругой, министр Асплинг со своими работниками. Нас все проводили букетами шведских роз.
Были и другие интересные служебные поездки. Как в Германию, Польшу и Японию. Чтобы не было повтора на них решила не останавливаться.