XX СЪЕЗД КПСС
14 февраля 1956 года состоялся XX съезд Коммунистической партии Советского Союза, где я была делегатом с решающим голо-сом от Казахской ССР в числе 52 делегатов, со всего Союза на съезд прибыло 1430. Казахстанских делегатов возглавлял первый секретарь ЦК Коммунистической партии Казахстана Брежнев Л.И.
Москва хорошо подготовилась к съезду. Встречи и дальнейшие обслуживания делегатов. Наша делегация размещалась в гостинице «Москва». По прибытии казахстанцев наш первый секретарь Леонид Ильич Брежнев собрал у себя на короткое совещание, видимо, для знакомства с делегатами. Ознакомил с повесткой дня.
Съезд открылся в Большом Кремлевском дворце. Во всех деле-гациях был всеобщий подъем.
Съезд утвердил повестку дня из четырех вопросов:
1. Отчетный доклад ЦК (докладчик Хрущев Н.С.).
2. Отчетный доклад ревизионной комиссии — Москатов Н.Г.
3. Директивы съезда по шестому пятилетнему плану — Булганин Н.А.
4. Выборы в центральные органы партии.
После утверждения повестки дня по отчету партии с большим пространным докладом выступил Хрущев Н.С. Потом были принципиальное партийное обсуждение доклада. Часто проходили в докладе и выступлениях похвальные слова в адрес великого Иосифа Виссарионовича Сталина, продолжателя дела В.И. Ленина с громкими несмолкающими аплодисментами с вставаниями с мест.
По директивам съезда по шестому пятилетнему плану доклад делал председатель Совета Министров Булганин Н.А. Обсуждение доклада по директивам заняло много времени. Здесь каждый делегат в своей речи излагал просьбы с мест — района, города, области, республики. Они в своих выступлениях, как говорится, «одеяло тянули каждый к себе, а оно «дырявое», нечем особо прикрыться». Тогда бы-ла такая обстановка в экономике страны.
В работе съезда шел уже одиннадцатый день. После всестороннего обсуждения последнего вопроса — выборы Центрального Комитета Коммунистической партии, съезд должен был завершить свою работу, депутаты уже мысленно собирались домой, ждали окончания съезда. Между тем объявили перерыв на обед.
Во второй половине 24 февраля на вечернем заседании съезда вдруг объявили о продолжении заседания и в повестку дня включили пятый вопрос. Он был вне повестки. Это вопрос «Осуждение культа личности И.В. Сталина и его последствия».
Мы делегаты об этом тогда ничего не знали и не ведали, вовсе не были в курсе дела. Само название доклада нас насторожило. Доклад сделал сам Хрущев Н.С. без приглашенных и гостей. Это мы заметили в перерыве по частично опустевшему залу Большого Кремлевского дворца. Обычно зал был полный, а теперь оставались только одни делегаты.
Хрущев предупредил съезд сразу, что данный доклад совершенно секретный, не подлежит огласке.
У советского народа техники для информации населения в то время было немного. Тогда появились первые приемники, их достать было трудно. Но кто их имел, все равно не мог слушать. Передача в эфире перебивалась. Но народ догадывался, что речь шла о Сталине.
В свое время Сталин мог открыто критиковать своих соратников: Молотова и других, в том числе и Хрущева, но это было за дело (Об этом узнаем теперь по их мемуарам). Хрущев в докладе особо обратил внимание делегатов, что после смерти Сталина партия проводила политику по борьбе с его культом личности. Вопреки действительности Хрущев утверждал, что выражение «враг народа» исходит от Сталина. Впоследствии историк-исследователь Волкогонов написал о Сталине, о его культе двухтомную книгу, где на основании своих исследований утверждал, что понятие «враг народа» исходило не от Сталина, а от Ленина.
Большинство из делегатов, в том числе и я, ходили в недоумении, почему доклад, начавшийся с восхваления Сталина с бурными аплодисментами, перешел в критику личности Сталина. Ведь, Сталин, будучи во главе партии и правительства, мог критиковать своих соратников, в том числе и Хрущева. В печати об этом не скрывали, открыто говорили, информировали народ. Теперь все было скрытно, нас делегатов, об этом предупреждали специально.
По прошествии нескольких дней после съезда все зарубежные средства массовой информации передавали текст доклада наперебой. Оказывается, экземпляр текста доклада был кем-то похищен и стал достоянием зарубежных стран.
По приезде со съезда домой меня атаковали партийные работники, особенно, женщины, такие как Гулыпара Мухамедьярова, Фатима Даненова и другие. Они работали в обкоме партии. Первый секретарь обкома Яковлев, •видимо, не мог им ничего рассказать. А я тему разговора с людьми вынуждена была поворачивать на другие вопросы съезда. Больше останавливалась в своих ответах на директивах по пятилетнему плану, ибо эти материалы были напечатаны в газетах.
То же самое пришлось делать на собраниях рабочих шахт, заводов в своем округе. Бывало, кто-то во время отчета меня перебивал, требуя рассказать, что там было на съезде о Сталине, что там было на съезде, кроме директив: «Мы же их читали!». Стоишь и врешь, не можешь сказать правду, от этого было самой себе противно..
Только в марте 1989 года, идя навстречу советской общественности, печатный орган ЦК партии «Известия ЦК КПСС» напечатал полный текст закрытого доклада, спустя 33 года после того, как он стал известен на весь мир.
Волкогонов писал с возмущением о термине «враг народа», что не Сталин, а Ленин использовал этот термин в отношении партии кадетов, как партии «врагов народа». Хрущев, кстати, состоял в этой партии, но он об этом никогда не вспоминал. Вопрос о репрессиях 1937-1939 гг. в наше время связывается только с именем Сталина, Ежова, Берии (Д. Волкогонов, книга 1, стр.414), но в действительности, отцом-вдохновителем большевистских концлагерей, расстрелов был Ленин, как утверждает Волкогонов. Но об этой горькой правде народ не знал, а Хрущев знал, но на съезде не говорил. Да и сам Хрущев вывел себя из-под ответственности за репрессии.
Выступая на предвыборном собрании в 1936 году, Хрущев сказал: «Заветы Ленина наша партия выполнила под руководством нашего великого Сталина. Я горжусь и считаю для себя большим счастьем, что мне вести работу под руководством нашего великого вождя, товарища Сталина. Я даю клятву, что ни на шаг не отступлю от линии, которая проводится нашим великим вождем Сталиным ...».
Чем поразил нас Хрущев в докладе? Он удивил всех присутствующих своим утверждением, что Сталин руководил войной по глобусу, не вникая в суть, ставил только общие задачи. Маршал Жуков на это ответил четко: «Чепуха! Я иногда склонял голову перед ним ...».
Великие подвиги нашей армии, нашего народа во время войны вызывали восхищение всего мира. «Как солдат, наблюдавший компанию Красной армии, я проникся глубочайшим восхищением к высокому мастерству ее руководителей...», — говорил Дуайт Эйзенхауэр в феврале 1945 года. Оказывается, в 1941 году в октябре Гитлер заявил: «Только сейчас мы узнали, как хорошо русские были подготовлены к войне».
Оказалось, что Хрущев недооценивал, охаивал Красную армию, ее командование. Этим самым он давал пищу для недругов, огульно отрицая прошлое. В докладе говорил: «Мы должны со всей серьезностью отнестись к вопросу о культе личности. Именно потому докладывал его на закрытом заседании съезда».
Делегаты съезда одобрили решение скрыть доклад от народа.
В общей сложности, я в душе мало верила всем утверждениям Хрущева. После XX съезда мне приходилось много размышлять и думать о Сталине, много читать вышедшие книги о его культе личности.
Как писали историки, культ личности был и у Хрущева. В бытность его 1 секретарем ЦК партии Украины были довоенные репрессии, когда были арестованы 300 тысяч человек. Судьба многих из них заканчивалась ВМН — высшая мера наказания, т.е. смерть, расстрел… В бытность его 1 секретарем Московского горкома были арестованы и уничтожены почти все секретари райкомов, вплоть до своего помощника.
Я в свое время видела и читала в секретных документах (архивных) приговоры по товарищам путем голосования, где учинена подпись Хрущева «За» еще с прибавлением «Собаке собачья смерть». Я лично поражалась такой его жестокости, а все другие члены политбюро просто поставили свои фамилии. Несмотря на то, что все его соратники замечали Хрущеву на его ошибки, он не считался ни с чьим мнением, не внял им.
Лично я со съезда вернулась поникшей, потерянной.