Завладев Киргизским краем, царская администрация не внесла особых изменений в ранее существовавший внутренний порядок жизни киргизов. Администрация тесно связалась с манапами и стала управлять киргизами через них, представляя тем самым манапам возможность самовластно распоряжаться в Киргизстане, опираясь, в свою очередь, на русскую администрацию.

 

Киргизская пухара (черная кость) подпадает таким образом под двойной пресс угнетения и эксплуатации — своей и царской администрации. Правда, с установлением русской власти, практиковавшееся рабство и некоторый, чисто средневековый, произвол манапов были изжиты, но угнетение трудовой кочевой бедноты приняло уже более организованный характер. Манапы наживались и упрочивали свое положение, в особенности, благодаря поддерживанию всякого рода раздоров между родами и родовыми группировками. Это же положение на руку было и царской администрации для проведения своей политики по управлению киргизами.

 

Прежде Киргизстан входил частью (северная половина: Пишпекский, Каракольский и Нарынский районы) в состав бывш [ей] Семиреченской области, частью (Аулие-Атинский уезд) в Сыр-Дарьинскую область и частью (Ош — Джаляль-Абадский район) в Ферганскую область. Указанные области управлялись на основе проекта Положения 1867 г. об управлении Семиреченской и Сыр-Дарьинской областями и потом на основе “Положения об управлении Туркестанским краем”, изданного царским правительством в 1891 г.; это “положение” потом дополнялось для отдельных народностей и областей применительно к их особенностям.

 

На основании этих положений “инородцы” приравнивались к “сельским обывателям”, на них распространялись действия общих законов. Киргизские общества дели-лись на аулы (в количестве не более 200 юрт) и волости — до 2000 юрт. В аулах и волостях управляли выборные старшины и управители, а также сохранились прежние бии (судьи), но с подчинением всех соответствующим административным и судебным инстанциям царской власти и ограничением, на основании специальных положений, круга их прав. В положениях предусматривались правила взыскания податей, а земли и естественные богатства признавались государственным достоянием с правом отчуждения земельных участков в любой момент администрацией, причем земли считались находящимися в распоряжении киргизов только лишь на началах “долгосрочной аренды”. Во всех уездах Киргизстана назначены были царские уездные начальники и приставы и мировые судьи. Выборы туземной администрации (волостной) и биев (судей) происходили под непосредственным влиянием и давлением царских администраторов.

 

Бии (туземные судьи), хотя внешне имели относительную независимость в решениях (споры на сумму до 1000 руб.) решались единолично, свыше — съездами нескольких судей, но, по существу, зависели полностью от манапов и имущих элементов и вообще и от царской администрации, в частности. Бии в большинстве случаев брали взятки с обеих тяжущихся сторон и решали дело в пользу той стороны, которая “больше даст” (т. е. имущих). Под покровительством царской администрации и не без ее участия в управлении Киргизстаном господствовал полный произвол.

 

Указанный порядок управления, отдававший киргизское население на полную эксплуатацию манапов и царских чиновников, был ликвидирован лишь после Октябрьской революции.