Положение в Тургае перед отъездом тов. Джангильдина. Тов. Джангильдин явился со своим отрядом в Иргиз, оттуда в Тургай, восстановив Советскую власть и устранив прежних хозяев положения меньшевиков и эсеров. В обоих городах им было организовано Военное управление. Отряд Джангильдина был оставлен в Иргизе, а в Тургае были сформированы два эскадрона численностью до 300 человек.

 

Военным Комиссаром Тургайского уезда был назначен Амангельды Иманов, военруком Михаил Веденеев, председателем уездного исполкома был в то время Каралдин.

 

В Кустанайском уезде находились отряды алаш-ордынцев Байтурсунова численностью до 200 человек. Байтурсунов начал телеграфные переговоры с тов. Джангильдиным, уехавшим к тому времени из Тургая в Ташкент на краевой съезд. Переговоры велись через посредство Тургайского исполкома. Байтурсунов выражал желание признать Советскую власть и соединить свой отряд с нашим, для совместной защиты Советской власти. Тов. Джангильдин принял предложение, поставив условием, чтобы оба отряда были поставлены под командование Амангельды. Одновременно тов. Джангильдин потребовал приезда вождей алаш-ордынцев для личных переговоров.

 

Из Ташкента тов. Джангильдин отправился в Москву, но по дороге действительно застал в Челкаре приехавших туда Байтурсунова и Каралдина. Остальные делегаты сообщили, что они едут в Челкар и находятся уже в пути. Тов. Джангильдин, не дождавшись их, распорядился, чтобы их из Челкара отправили в Оренбург, куда уехал он сам с Байтурсуновым и Каралдиным.

 

Проездом через Актюбинск тов. Джангильдин телеграфировал отсюда Амангельды, чтобы, в случае нападения белых на Тургай, наш отряд ушел в Иргиз на соединение с тамошним нашим отрядом, а оттуда в Челкар, для соединения с Челкарским гарнизоном. Ответ не был получен ввиду прекращения телеграфного сообщения. После того Джангильдин из Тургая никаких известий не получал.

 

Рассказ очевидца, оставшегося по уходе белых в Куста-нае, о Тургайских событиях.

 

В конце марта Амангельды получил из Челкара от Военрука Шпрайцера предписание Челкарского исполкома отступить в Челкар. Предписание не было выполнено потому, что алаш-ордынцы отказались отступить, мотивируя отказ отсутствием обуви, одежды и т. п. Из Челкара непрерывно возобновлялись требования, причем телеграммы подписывались Джангильдиным (по-видимому, наши Челкарские сторонники желали ускорить эвакуацию, подписывая телеграммы именем Джангильдина, которого в Челкаре уже не было). Также из Актюбинска и Иргиза посылались в Тургай телеграммы с требованием уйти в Челкар. Тогда военком Амангельды решился во исполнение приказа вывести отряд из Тургая и даже заказал для этой цели подводы.

 

В это время Колчак наступал на Кустанайский уезд, и председатель Кустанайского исполкома, тов. Таран, уходя от Колчака, стал приближаться к Тургаю; оставив свой отряд вдали от города, он сам с четырьмя членами исполкома приехал в Тургай, переговорил с Амангельды и устроил с ним секретное совещание. В тот же день устроили секретное совещание алаш-ордынцы. Надо при этом заметить, что отдельные красноармейцы прибывали в город еще до прихода Тарана. Они просили зачислить их в Тургайский гарнизон, Амангельды согласился их принять, но алаш-ордынцы категорически отказались.

 

На следующий день (в первый день пасхи) алаш-ордынцы арестовали Тарана и прибывших с ним членов Кустанайского исполкома за исключением одного, которому удалось бежать и который был во время побега приколот алаш-ордынцами. Вечером алаш-ордынцы окружили отряд большевиков и обезоружили его, арестовав Амангельды.

 

Власть захватила Алаш-Орда.

 

При обыске у Амангельды нашли секретное сообщение Тарана, извещавшего о приближении своего отряда к Тургаю для соединения с Амангельды.

 

На второй день пасхи Алаш-Орда мобилизовала татар для защиты города от советского отряда Тарана и выступила ему навстречу. Наш отряд, не ожидая встретить неприятеля, был застигнут врасплох и принужден сдаться. Около 40 пленных тарановцев было посажено в тюрьму, остальных 300 товарищей обезоружили и загнали в степь неизвестно куда. Посаженных в тюрьму 40 товарищей алаш-ордынцы постарались сплавить куда-то мелкими партиями (пачками).

 

Когда крестьянское восстание в Кустанае было подавлено, Жиляев направился из Кустаная в Тургай, думая найти там большевистский гарнизон. Около Тургая встретил он несколько бежавших большевиков членов исполкома, которые передали ему о происшедшем аресте Тарана и Амангельды. Жиляев отправил в Тургай делегатов для ведения переговоров, но алаш-ордынцы открыли по ним огонь. Жиляев дважды повторял попытку завязать переговоры, но безуспешно, тогда он решил взять город приступом. Город был взят с боя. В тюрьме не нашли ни Амангельды, ни Тарана: первый был накануне занятия Тургая увезен в степь алаш-ордынцами и расстрелян, второй был расстрелян еще за несколько дней до прибытия Жиляева.

 

В Тургае Жиляев восстановил Советскую власть во главе с прежним составом (из встреченных им членов исполкома).

 

Пробыв в Тургае 18 часов, Жиляев со всем отрядом ушел на Иргиз, опасаясь, по-видимому, наступления близких уже казахов. По уходе Жиляева в Тургае семь дней господствовали Советы, но гарнизона не было.

 

Когда алаш-ордынцы прослышали, что казаки близко, они вернулись и заняли Тургай, Совет скрылся.

 

Подходившие казаки нашли город во власти алаш-ордынцев, вышедших навстречу белым для приема гостей. Алаш-ордынцы совместно с белыми образовали следственную комиссию и послали в степи карательные отряды для розысков членов Совета. Переловив их, а также видных большевистских вождей, алаш-ордынцы всех их числом около 15 (вождей) расстреляли.

 

Из Иргиза Жиляев ушел в Челкар, а Иргиз перешел к алаш-ордынцам и Колчаку. Заняв Иргиз и Тургай, алаш-ордынцы послали делегатов в Омск для доклада Колчаку. Одновременно с этим Алаш-Орда послала своих представителей в Кустанай на общий съезд колчаковцев и алаш-ордынцев для выработки совместного плана дальнейшей деятельности. Съезд, однако, не состоялся, так как к этому времени началась эвакуация Кустаная белыми ввиду наступления Красной Армий на Кустанай..

 

О дальнейшей деятельности Алаш-Орды очевидцу неизвестно. Рассказ был выслушан и запротоколирован на заседании Кустанайского ревкома 6 сентября 1919 года.

 

Член Реввоенсовета Киргизского края

 

военный комиссар                                         Джангильдин

 

Председатель Кустанайского Ревкома Дружницкий

 

Секретарь                                                 Жигарев