«Советские войска успешно осуществляли операции по ликвидации остатков белогвардейцев и их алаш-ордынских союзников. В рядах советских войск доблестно сражались казахские трудящиеся. В создавшейся обстановке западноказахстанские алашордынцы решили пойти на политический маневр. Их представители 17 и 19 декабря 1919 г. явились в распоряжение 1-й и 4-й советских армий и заявили о признании ими Советской власти и о своей готовности сражаться вместе с ней против белогвардейцев. Командующий Туркестанским фронтом М. В. Фрунзе хорошо понял маневр алаш-ор-дынцев, пытавшихся хитростью сохранить свои вооруженные силы для дальнейшей борьбы против социалистической революции. Он дал указание Реввоенсоветам 1-й и 4-й армий потребовать от алашордынцев полной и безоговорочной капитуляции. Аллашордынцы вынуждены были принять это требование».

 

О коварном замысле алашордынцев, якобы пересеченном прозорливостью пролетарского полководца, из документа, на который ссылался академик, отнюдь не явствует. Домыслом (в традиционном стиле — лишний раз сказать худо о враге) подменяется показ реальности. А она такова: к этому времени колчаковская армия, потерпев ряд крупных поражений от Красной Армии, разлагалась. Ее национальные формирования—башкирский корпус Валидова, украинские курени и другие — одними из первых сдавались в плен, переходили на сторону Красной Армии. Подобное положение складывалось и в Казахстане, где алашские части теперь искали возможность выступить против белогвардейцев: великодержавная политика Колчака, несчастья, принесенные в период его господства казахскому народу, зверства колчаковцев в ходе отступления над мирным населением — все это превратило бывших союзников в противников. Пленение штаба белогвардейского Илецкого корпуса и ряд других операций казахских частей, ранее входивших в белую армию, против колчаковцев— естественный для гражданской войны в СССР исход. Игнорирование фактов извращает историческую действительность.

 

Характеристика положения дана в выступлении председателя ЦИК Казахстана Жалау Мынбаева в честь 5-летия. Республики в момент перевода ее столицы из Оренбурга в Кзыл-Орду: «Как только Казахский край стал освобождаться от белых, СНК РСФСР назначил Ревком по управлению Краем. «Положение» об этом Ревкоме было подписано тов. Лениным 10 июля 1919 г. Ревкому пришлось сразу вести две работы: ликвидировать Алаш-Орду и другие несоветские группы казахов, и в то же время распространять идеи Советской власти и впервые организовывать казахских трудящихся через Советы… Ликвидация Алаш-Орды была завершена Ревкомом к концу 1919 г. Так как большинство казахов выступало против Советской власти по несознательности, то Ревком по возможности не применял репрессий, а обращал алашордынцев на сторону Советской власти путем убеждений и соглашений».

 

В освобожденном от колчаковщины Казахстане наряду с коммунистами бывшие алашордынцы из числа национальной интеллигенции включались в работу по созданию казахской советской государственности, продолжили, но теперь уже на советской основе, просветительскую деятельность. Не могли не импонировать казахской интеллигенции проведение в жизнь коммунистической политики ликвидации неравенства народов, забота о благоденствии и просвещении их народа, соблюдение уважения к национальным традициям и чувствам, содействие в развитии казахского языка, литературы.

 

Конечно, политика строилась на классовой основе. Для информации всему миру В. И. Ленин заявил в интервью американскому журналисту из агентства «Юнай-тед Пресс»: «… мы всячески помогаем самостоятельному, свободному развитию каждой народности, росту и распространению литературы на родном для каждого языке, переводим и пропагандируем нашу Советскую конституцию...» В июне 1920 г. в первоначальном наброске тезисов по национальному и колониальному вопросам (в них, в частности, значились отдельными пунктами, по которым автор желал получить отзыв «товарищей, осведомленных конкретно», «Киргизстан» и «Туркестан, его опыт») В. И. Ленин, готовясь к докладу на II конгрессе Комитерна, требовал «во главу угла ставить не абстрактные и не формальные принципы, а, во-первых, точный учет исторически-конкретной и прежде всего экономической обстановки; во-вторых, отчетливое выделение интересов угнетенных классов, трудящихся, эксплуатируемых из общего понятия народных интересов вообще, означающего интересы господствующего класса; в-третьих, такое же отчетливое разделение наций угнетенных, зависимых, неравноправных...». Во исполнение этой политики Кирглавполит запретил переиздавать книги антисоветской направленности или религиозно-мистического содержания. Решительно пресекались националистическая антисоветская пропаганда и агитация в городе и в ауле.

 

Конкретно-историческая обстановка потребовала, в первую очередь, привлечь национальную интеллигенцию сразу же по изгнании колчаковцев к работе по ликвидации эпидемии сыпного тифа. На Кустанайщине пионером этого благородного дела стал, несмотря на преклонный возраст, первый из казахов дипломированный врач —Мухамеджан Карабаев. В Петропавловском уезде вопросы борьбы с эпидемией помогали решать ревкому и комиссии Чека-тиф казахи Джусупов и Токпа-ев. Ленинский тезис-призыв: безотлагательно укрепить самое болезненное для разгромившей Колчака и Деникина Советской Республики — «наш фундамент — хлеб, топливо, борьба с сыпняком». В труднейших условиях разрухи и голода честно выполняли свой долг представители казахской интеллигенции, введенные в состав Кир-ревкома, местных ревкомов.

 

Партийно-советские органы высоко ценили таких специалистов из числа беспартийных казахов, оказывали им всемерное доверие. Так, когда Сиббюро ЦК РКП (б) решало вопрос о создании редколлегии газеты «Кедей Сөзи», то наряду с видными коммунистами Г. Тогжановым от своей организации и Т. Тельжановым от Сибоблтаткирбюро РКП (б) в нее ввели беспартийного— известного казахского просветителя М. Жумабаева. По поручению Сибревкома Магжан Жумабаев вместе с Г. Токжановым, Т. Тельжановым, Б. Айбасовым, Серкебаевым, X. Кеменгеровым, Фазыловым, М. Сеитовым и X. Какеневым образовали литературную группу (в официальных документах называлась «коллегией») в Омске «для широкого осведомления населения» (Сибири.— В. П.) о Кирреспублике.

 

Национальная интеллигенция в Казахстане пришла на службу к Советской власти главным образом в области народного просвещения. Снятие военного положения позволяло приступить к осуществлению большевистской программы дать образование всему народу. Путем всеобщего охвата детей учебой в школах и оказания помощи взрослому населению, не знающему грамоты. Наркомпрос Кирреспублики со ссылкой на Декрет Совнаркома РСФСР от 29 декабря 1919 г. ставил задачу о всеобщем образовании среди казахского населения в возрасте от 14 до 50 лет. Старались, где только представлялась возможность, открывать начальные школы для обучения детей с 8—9-летнего возраста.

 

Не могла не сработать закономерность, разъясненная В. И. Лениным на VIII съезде партии противникам использования буржуазных специалистов в советском строительстве (экономика, культура и т.д.): без них отсталую страну на уровень развитой и цивилизованной не поднять, «заставить работать из-под палки целый слой нельзя», но людей, которые «привыкли к культурной работе… в рамках буржуазного строя» можно победить морально — дать им на практике убедиться, что коммунисты и руководимые ими Советы «не только ценят культуру, но и помогают проводить ее в массах», и «тогда они будут сами собой вовлечены в наш аппарат, сделаются его частью». Плюс к этому, нужно идти и на материальные жертвы — максимально обеспечивать спецов, «дать им возможность работать в лучших условиях, чем при капитализме». И одновременно «их надо окружить атмосферой товарищеского сотрудничества, рабочими комиссарами, коммунистическими ячейками». В Казахстане, как и во всей Советской Республике, национальная интеллигенция душой приняла такую политику РКП (б), пошла честно, в полную силу служить новому строю во имя блага для своего народа. Вчерашние мугалимы, составляющие большую часть казахской интеллигенции, не могли остаться в стороне, когда был на практическую основу поставлен вопрос — дать образование народу. Когда они увидели в Советской власти радетеля за светлое будущее их народа, когда поняли заблуждение свое и с созданием «Алаш-Орды», и с борьбой против Советов вместе с русскими контрреволюционерами. Теперь и навсегда они пошли вместе с коммунистами (в том числе казахами-интеллигентами С. Сейфуллиным, Б. Джаникешевым, С. Мендешевым и др.), стали работать рука об руку.

 

Главные трудности сфера народного образования испытывала в недостатке учителей и учебников. В документах «татаро-киргизской» секции Сибнаробраза, организованной в июне 1920 г., Омского губнаробраза и других учреждений постоянно отмечается трудное положение с учительскими кадрами, с обеспечением школ: «Острая нужда в работниках из киргиз» (казахов.—В.П.). «Вообще недостаток литературы, учебников другого материала на киргизском языке… Принимая во внимание печальное положение, секция отпустила на каждую школу по одному татарскому учебнику».

 

Положение с учителями пытались выправить путем открытия курсов мугалимов. Как это происходило, в общих чертах освещено в «Истории Казахской ССР» и более обстоятельно—в монографиях и статьях историков-специалистов X. И. Бисенова, Р. Б. Сулейменова и других казахстанских исследователей. О том, как пришлось добиваться снабжения школьников и учащихся в школах взрослых учебниками, кто из казахской интеллигенции внес в это дело особо значительный вклад — этот вопрос изучен слабо. Причина, думается, заключается в том, что в свое время называть многие имена работавших на ниве народного просвещения запрещалось. Публикация многих документов была невозможна без значительных купюр, а некоторые и вообще не могли найти места в документальных сборниках. Между тем при изучении вопроса по архивным материалам открывается малоизвестное о контактах бывших противников Советской власти (гораздо реже «нейтралов», избежавших участи бороться в белом лагере) и ее защитников, когда после окончания гражданской войны им вместе пришлось служить своему народу.