Третий этап развития гражданского законодательства о собственности связывается с принятием общей части Гражданского кодекса Республики Казахстан в 1994 г. В этот нормативный акт вошли многие положения предыдущего закона о собственности. Кроме того, кодекс, как полагает М. К. Сулейменов, вобрал в себя все лучшее, что было достигнуто в науке и законодательстве за последнее время. В частности, это относится к рецепции некоторых нормативных положений из Г ражданского кодекса Голландии, к совместной разработке казахстанскими учеными с другими учеными стран СНГ модельного гражданского кодекса содружества.

 

Соглашаясь с некоторыми из высказанных М. К. Сулейменовым суждений о развитии нормативных положений о праве собственности в Казахстане, считаем возможным не согласиться с предложенными этапами. Прежде всего, это связано с тем, что принятие Концепции самоуправления и самофинансирования Казахской ССР, а впоследствии и Закона Казахской ССР «О собственности в Казахской ССР», с одной стороны, выступают предпосылками независимости Казахстана от федерального центра, а с другой — являются предшественниками Гражданского кодекса. При этом принципиальных различий в нормативной регламентации отношений собственности, которые, по мнению М. К. Сулейменова, отличают один этап от другого, не так уж и много. Поэтому нам представляется оправданным провести только развернутый анализ нормативных положений о праве собственности, которые содержатся в общей части Гражданского кодекса Республики Казахстан 1994 г. (далее; ГК РК, ГК).

 

Нормы, регулирующие вещно-правовые отношения, закреплены во втором разделе обшей части ГК РК, который называется «Право собственности и иные вещные права». Законодатель в данном случае пошел, как видно из предшествующего анализа, традиционным для советской и постсоветской цивилистики путем, уделяя основное внимание вопросам нормативного регулирования отношений собственности и через их призму рассматривая все другие вещные права, Данный раздел содержит восемь глав.

 

Сразу обратим внимание на особенность ГК РК — наличие в разделе, посвященном регулированию вещно-правовых отношений, норм, регламентирующих участие в гражданских правоотношениях, специфического субъекта — простого товарищества (глава 12 «Договор о совместной деятельности (простое товарищество)». Мы полагаем, что нормативные положения о простом товариществе, которые преимущественно регламентируют взаимоотношения между его участниками, должны быть помещены в соответствующем разделе особенной части ГК РК, как это сделано в Гражданском кодексе Российской Федерации (ст. 1041 и след.).

 

Глава 8 второго раздела ГК РК называется «Право собственности. Общие положения». Элементы общих положений относительно права собственности можно разбить на несколько групп. Первую группу составляют нормы, определяющие понятие субъективных вещных прав, в том числе и права собственности, а также их систему (п. 1-3,5 ст. 188, ст. 194 и 195). Вторая фуппа содержит положения, посвященные обязанностям собственника (п. 4 и 6 ст. 188). Фактически в этом случае речь идет об ограничениях субъективного права собственности, а не об обязанностях управомоченного лица, так как последние являются предметом других гражданских (например, обязательственных) или же публично-правовых правоотношений. К третьей группе норм относятся положения об объектах права собственности государства (ст. 192 и 193). Несколько особняком стоят правила о понятии и видах частной собственности (ст. 191) и о бремени содержания имущества, а также о риске случайной гибели или случайной его порчи (ст. 189 и 190). Обращает на себя внимание бессистемность построения нормативных положений, так как фактически указанные нормы посвящены не только праву собственности, но и другим вещным правам, Например, статья 194 ГК говорит об особенностях осуществления права собственности и иных вещных прав на жилище, которые регулируются жилищным законодательством. В пункте 1 статьи 195 ГК законодателем определена система вещных прав, перечень которых не является исчерпывающим и может быть предусмотрен как Гражданским кодексом, так и другими законодательными актами. В пункте 2 этой же статьи указано о том, что к вещным правам применяются нормы о праве собственности, если иное не предусмотрено законодательством и не противоречит природе данного вещного права (ст. 195 ГК в редакции от 2 марта 1998 г.). Таким образом, глава восьмая второго раздела ГК РК содержит общие положения как о праве собственности, так и о других вещных правах.

 

В главе девятой приведены положения о праве хозяйственного ведения. Выделим несколько принципиальных моментов, с помощью которых раскрывается юридическая сущность этого субъективного вещного права. Во-первых, субъектом этого права может быть только государственное предприятие, получающее определенное имущество от государства как собственника (ст. 196). Во-вторых, разграничиваются права государства как собственника имущества, выступающего объектом права хозяйственного ведения, и предприятия. Это достигается перечислением круга вопросов, отнесенных к компетенции собственника имущества, а также установлением определенных видов деятельности, которые субъект права хозяйственного ведения вправе совершать только с согласия собственника (ст. 199 и 200). В-третьих, содержание права хозяйственного максимально приближено к содержанию права собственности за исключениями, установленными кодексом и другими законодательными актами (ст. 201).

 

Аналогичную юридическую конструкцию имеет право оперативного управления, нормы о котором расположены в главе десятой второго раздела ГК РК. Основное различие между указанными правами заключается в том, что субъект права оперативного управления более ограничен в осуществлении своего субъективного права, чем субъект права хозяйственного ведения, а собственнику имущества по этой юридической конструкции предоставлены более широкие права относительно вещи. В качестве субъекта кодекс называет не только государственные (казенные) предприятия, но и другие учреждения, финансируемые за счет средств собственника (ст. 202). Таким образом, еще одним отличием от права хозяйственного ведения является расширение субъектного состава права оперативного управления.

 

Нормы главы одиннадцатой посвящены общей собственности. Принципиальным отличием от Г ражданского кодекса Казахской ССР 1963 г. является то, что ГК РК выделяет виды общей совместной собственности и говорит об общей собственности супругов, общей собственности крестьянского (фермерского) хозяйства, общей собственности на приватизированное жилье. Указанный перечень не является исчерпывающим и может быть дополнен законодательными актами (ст. 219). Кроме того, общая собственность на недвижимое имущество может существовать в форме кондоминиума (п. бет. 209 ГК в редакции от 2 марта 1998 г.).

 

Нормы о приобретении права собственности и иных вещных прав содержатся в главе тринадцатой (ст. 235-248). Статья 235 ГК устанавливает основания приобретения права собственности, в качестве которых названы: создание новой вещи; договор; правопреемство; принудительное отчуждение от одного лица к другому; по давности владения; выплата полностью паевого взноса.

 

Среди этой совокупности выделим несколько положений, отличающих ГК РК от Гражданского кодекса Казахской ССР. Прежде всего, это положение о приобретательной давности (ст. 240). С введением этой нормы можно говорить о возвращении в гражданское право такой важной категории вещного права, как владение. При наличии определенных законодателем условий это может привести к возникновению права собственности на вещь. Другими словами, фактическое состояние превращается в субъективное право. Вместе с тем кодекс предусматривает сокращенный срок для приобретения права собственности на бесхозяйственные недвижимые вещи -один год, — устанавливая его только для права государственной (коммунальной) собственности (п. 3 ст. 242). Думается, что подобное правило ставит в неравное положение субъектов гражданского права и противоречит положению о равенстве гражданско-правовых отношений и принципу неприкосновенности собственности (соответственно п. 1 ст. 1 и п. 1 ст. 2 ГК РК).

 

Для того чтобы понять причины появления указанного нормативного положения, необходимо сделать краткий экскурс в историю развития гражданского права СССР. В ранее действовавшем гражданском праве долгое время существовала презумпция государственной собственности. Она заключалась в том, что пока иная принадлежность имущества не доказана, предполагалось, что собственником имущества является государство. Это положение было закреплено постановлением Пленума Верховного суда РСФСР от 29 июня 1925 г. «О презумпции (предположении) права собственности государства на спорное имущество», установившим, что всякое бесхозяйное и спорное имущество является государственным, поскольку у нас отсутствует институт приобретательной давности. На сегодняшний день, несмотря на то что правовая ситуация в сфере регулирования имущественных отношений существенно изменилась, подходы остались прежними. Именно поэтому указанный способ возникновения права собственности ставит в неравное положение приобретателей вещных прав, в данном случае государства и других, негосударственных, субъектов. Вследствие этого правило, установленное пунктом 3 статьи 242 ГК РК, нуждается в изменении, так как государство обладает преимуществом перед негосударственными приобретателями и данная норма существенно ограничивает абсолютный характер защиты права собственности, потому что частный собственник может утратить свое право в более короткий срок, чем по правилам о приобретательной давности.

 

Правилам о прекращении права собственности отведена четырнадцатая глава. Способы прекращения права собственности и иных вещных прав, которые указаны в главе 4 ГК РК, можно подразделить в зависимости от основания на несколько видов. Первоначально классифицируем указанные способы по принципу участия воли управомоченного лица: а) способы, в которых для прекращения права собственности участие воли собственника обязательно; б) способы, в которых воля собственника отсутствует, она необязательна или же прекращение права осуществляется вопреки воле управомоченного лица.

 

Основания прекращения права собственности первой группы во многом аналогичны способам возникновения права собственности. Возникновение права собственности у одного лица ведет к прекращению соответствующего права у другого, так как на одну вещь не может существовать два равнозначных субъективных права собственности, иначе как при модели разделенного права собственности.

 

Положения заключительной, пятнадцатой главы второго раздела ГК РК посвящены защите права собственности и иных вещных прав. Принципиальным отличием норм этой главы от предыдущих кодификаций является то, что, во-первых, существует возможность защиты вещных прав путем применения иска о признании соответствующего права и, во-вторых, осуществляется защита интересов собственника при прекращении его права по основаниям, предусмотренным законом (ст. 266), и устанавливается основание для признания недействительными актов, нарушающих права собственников (ст. 267).

 

— Анализ структурных элементов второго раздела ГК РК, которые имеют отношение к общим положениям о праве собственности, подтверждают обоснованность сделанного первоначального вывода о комплексности нормативных положений кодекса относительно этого права. Прежде всего, это проявляется в том, что устанавливаются различные правовые режимы для того или иного вида субъективных прав. Согласно кодексу их два: право собственности государства и право собственности других субъектов (физические и юридические лица). Особенно явно различия проявляются в двух моментах. Во-первых, в нормах о приобретении и прекращении права собственности, где государство может приобрести право собственности в более короткий срок, чем другие субъекты. Во-вторых, одно из субъективных вещных прав — право хозяйственного ведения, которое предусмотрено в кодексе,- предназначено только для государства. Эта юридическая конструкция субъективного права позволяет государству вовлечь свое имущество в оборот и получить определенные выгоды от его хозяйственного использования. Аналогичных юридических конструкций субъективных вещных прав, которые бы позволили использовать имущество в обороте посредством других лиц, для негосударственных субъектов права собственности кодекс не содержит.

 

Другим недостатком ГК РК является то, что перечень субъективных вещных прав не является исчерпывающим и он может быть продолжен в других законодательных актах, что в принципе происходит. Например, в Указе Президента Республики Казахстан, имеющем силу закона, «О земле». Кроме того, в ГК отсутствует единый критерий, на основании которого была бы построена система вещных прав. Виды субъективных вещных прав определяются посредством указания на их субъекта, носителя вещного права, и соответственно можно выделить три разновидности субъективных прав: право собственности граждан, право собственности юридических лиц, право собственности государства. Налицо такая тенденция в формировании системы вещных прав, как использование в качестве критерия понятия веши, т. е. объекта вещных прав. В соответствии с этим можно, например, говорить о таких группах вещных прав, как права на землю, права на жилье и т. д. Нам представляется, что указанные критерии и соответственно классификации субъективных вещных прав не должны проводиться, так как это способствует созданию чрезмерно большого числа субъективных вещных прав, что не характерно для этого явления. Классификация вещных прав может быть произведена на основе более универсальных критериев и не должна содержать указание на субъект или объект соответствующего права. Другими словами, Гражданский кодекс должен содержать систему субъективных вещных прав, которая бы могла быть применена всеми субъектами гражданского права и относительно всех объектов, которые вовлечены в гражданский оборот. Тем более что конструкция иных, нежели право собственности, вещных прав позволяет более четко определить пределы осуществления права собственности конкретного управомоченного лица.

 

На наш взгляд, в кодексе не должным образом сформулированы понятия субъективных вещных прав, которые определены через совокупность трех основных правомочий — владения, пользования и распоряжения. Заметим, что кодификации гражданского права развитых стран континентальной Европы, например Франции и Германии, определяют право собственности и иные вещные права, не прибегая к указанной триаде. О невозможности подобного определения было сказано достаточно много в юридической доктрине как зарубежных стран, так и у нас, в том числе в советский период. Использование триады для определения субъективных вещных прав, помимо сказанного, существенно затрудняет их разграничение друг от друга, что дает основания для утверждения о существований нескольких аналогичных субъективных прав (как правило, права собственности) на одну и ту же вещь.