О РОМАНЕ «КАРАГАНДА»
Роман Г.Мустафина «Караганда» занимает видное место в послевоенной казахской литературе. Место и значение «Караганды» в истории казахской прозы определяются убедительной художественной разработкой важнейшей темы современности -темы создания индустриальной базы республики и формирования рабочего класса. События, изображенные в романе Мустафина, относятся к тридцатым годам. Обращение писателя к этому периоду не случайно, именно довоенные пятилетки — тридцатые годы — явились самым значительным историческим периодом в развитии Караганды, когда она превратилась из убогого промысла в мощную угольную базу страны.
Писателю — очевидцу и участнику преобразования его родной Караганды — удалось создать о ней содержательное художественное произведение.
Удачное решение взятой автором темы определяется правдивостью жизненных конфликтов, трудностей, противоречий, положенных в основу произведения. Здесь и убогое состояние прежней Караганды, и отсутствие рабочей силы, и низкий уровень образования рабочих, и препятствия, умышленно создаваемые врагами народа, и т.д. Все эти конфликты характерны именно дли тридцатых годов в жизни нашей страны. Следует отметить, что писатель сосредоточивает внимание на наиболее характерных, типических чертах действительности. Совершенно не случайно Г.Мустафин открывает произведение приездом в Караганду группы донбасцев.
Как известно, наша молодая республика в силу своей экономической отсталости не в состоянии была своими собственными силами создать крупные индустриальные центры. Она нуждалась в серьезной помощи со стороны центральных промышленных районов. И такая помощь была организована государством. В годы первых пятилеток самым распространенным и типичным явлением в хозяйственной жизни республики был приезд в казахскую степь русских ученых-исследователей, специалистов, рабочих. Поэтому уже само начало романа, знакомящее нас с посланцами Москвы, привлекает своей правдивостью. В то же время оно помогает автору правильно в идейно-композиционном отношении развернуть повествование.
Руководитель небольшой группы приехавших обращается со словами привета к местным жителям: «С тех пор, как здешний пастух Аппак Байжанов, — говорит он, — нашел в сурочьей норе карагандинский уголь, прошло около ста лет, Все эти долгие годы русские и английские капиталисты держали взаперти богатство казахской земли, А мы этими ключами откроем для народа сокровища его земли… Работы предстоит много, и трудностей мы встретим много. Но сила народная преодолеет все. Надо только организовать эту силу — тогда не найдется той крепости, которую мы не могли бы взять...».
Эти слова служат как бы основой дальнейшего развития событий, раскрытия идейного замысла автора. По мере углубления в книгу читатель узнает, как были открыты «для народа сокровища его земли», в чем заключалась помощь русского рабочего класса братскому казахскому народу, какие были трудности, препятствия, как сила народная преодолела эти трудности и как эта сила была организована. Идейная направленность произведения, целеустремленность его основных героев, намеченные в начале романа, пронизывают всю ткань повествования.
В борьбе с огромными препятствиями в деле создания Караганды растет и закаляется молодой партийный руководитель Мейрам Омаров — один из главных героев романа. Читатель впервые знакомится с «худощавым, подтянутым джигитом со светло-бронзовым лицом», когда он выходит из здания Крайкома партии, получив путевку в жизнь — назначение в строящуюся Караганду. Мейрам лишь недавно покинул стены института, его немного пугают большие масштабы и ответственный характер предстоящей работы. Путь роста Мейрама от парторга до секретаря горкома партии неотделим от развития Караганды. Вот Мейрам знакомится с местными условиями, с работой на шахте, с новыми для него людьми. Со свойственной молодому работнику пытливостью, с особой жаждой Мейрам интересуется каждой деталью увиденного, стремится глубоко вникнуть в жизнь производства.
На первых страницах романа читатель видит Мейрама еще неопытным руководителем. Ему не хватает самостоятельности, твердости характера в решении вопросов. Он часто обращается за советом к начальнику строительства кадровому русскому рабочему Щербакову. На почве единства стремлений, интересов, целей на пути создания новой Караганды между ними возникает чувство дружбы, уважения друг к другу. Мейрам мужает и закаляется на практической работе, в общении с людьми. Он пристально всматривается в них; видит таких, как Иса, рассуждающих: «и промысел пускать трудно, и колхозы строить не легко. Не знаю, зачем люди создают себе трудности. Жили бы по старинке», и таких, как молодуха Балжан, подсказавшая возможность быстрой доставки необходимых товаров, материалов при помощи лошадей, которые были у рабочих. В общении с людьми у него постепенно накапливается опыт, растут организаторские способности, уверенность, твердость характера.
Следует отмстить, что Г.Мустафин сумел проникнуть в специфику работы партийного руководителя. Если Сергей Петрович Щербаков начал свою деятельность с решения таких задач, как организация сбора шахтного оборудования, орудий труда, оставшихся со времен английских концессионеров, и закладывания новых шахт, то Мейрам с помощью Щербакова начинает свою работу с оформления первичной партийной организации пока еще из нескольких коммунистов. Он концентрирует свое внимание на задачах политического воспитания рабочих, на вопросах культуры труда. Например, в таком незначительном факте, как ссора между Жумабаем и Бондаренко, Мейрам увидел недостаточную зрелость сознания рабочих, только что прибывших на строительство. Ввиду политической незрелости Жумабай и Бондаренко легко поддаются агитации классового врага «рабочего» Алибека, преследовавшего цель — разжечь национальную рознь между рабочими. Этот эпизод раскрывает и воспитательную силу общественного мнения, руководимого коммунистами.
Умение Мейрама по-настоящему вникать в жизнь производства, находить в каждом конкретном случае правильное решение ярко, убедительно раскрыто в описании производственных, партийных собраний, обсуждающих наиболее острые вопросы. Вот одно из них. Во время сильного бурана произошла катастрофа на только что начавшей работать четвертой шахте. Работа остановилась. Скрытые классовые враги решили использовать напряженную обстановку в своих гнусных целях. Поэтому на совещании, где обсуждались меры по устранению бедствия, начальник отдела кадров треста Рымбек и заместитель управляющего трестом по снабжению Жаппар предлагают авральный режим работы, не считающийся ни со временем, ни с силами людей. «Только этими сверхисключительными мерами мы сможем быстро ликвидировать ущерб, нанесенный бураном», — говорит Жаппар. Рабочие готовы согласиться с предложением Жаппара, не понимая его вредительской сущности. Но выступление Мейрама, разоблачившего истинный характер, вредность предложения Жаппара, раскрывает рабочим глаза. Штурмовщина привела бы к ослаблению энергии, силы рабочих, к недовольству среди них условиями штурмовой работы и мало помогла бы делу. Мейрам предлагает иной путь — путь образцовой организации труда, технологии производства, улучшения конкретного руководства на отдельных участках и т.д.
Точно так же и в решении продовольственных затруднений, умышленно созданных классовыми врагами, Мейрам проявляет прозорливость и бдительность, он помогает рабочим разобраться в людях, разоблачить таких расхитителей государственного добра, как Махмет Торсыкбаев, а потом его «идейных руководителей» — националистов Рымбека и Жаппара.
Мейраму присущи подлинная человечность, моральная чистота личных отношений. Нравственной чистотой отличается отношение Мейрама и других положительных героев к вопросам любви, дружбы. Эта тема большой любви и подлинного товарищества проходит через весь роман, начиная от первых встреч Мейрама с Ардак, его будущей женой и другом.
Таким образом, в облике Мейрама писатель стремился типизировать характерные черты партийного руководителя периода довоенных пятилеток. Верность делу партии, любовь к родине, ненависть к врагам народа, истинный гуманизм, моральная чистота — эти черты в облике Мейрама становятся в изображении писателя чертами, объединяющими его со Щербаковым и с его трудовыми товарищами — рабочими. Вместе с тем образ Мейрама достаточно индивидуализирован. В изображении таких особенностей его характера, как горячность, вспыльчивость, резкость, или в описании оттенков его речи, манеры держаться выступают своеобразие, индивидуальность героя.
Серьезным достоинством романа является убедительный показ неиссякаемой силы дружбы народов. Этот важнейший фактор социалистической действительности не раз выступал и в предыдущих произведениях («Жизнь или смерть», «Шыганак», «Миллионер») Г.Мустафина. Но основная особенность решения этого вопроса в романе «Караганда» заключается в том, что здесь тема дружбы воплощается в живых художественных образах, что писатель сумел показать дружественные, братские взаимоотношения основных героев — казахов с людьми разных национальностей как совершенно закономерное явление, рожденное новыми условиями.
Мы это подчеркиваем потому, что в некоторых произведениях казахских писателей («Сыр-Дарья» С.Муканова, «Шыганак» Г.Мустафина и др.) чувство уважения, дружбы человека одной национальности к представителю другого народа нередко мотивировалось долгим пребыванием героя среди того или иного народа и знанием его языка, быта, обычаев. В романе «Караганда» писатель решительно отказался от подобного поверхностного толкования дружбы народов и изображает ее проявления, исходя из ее подлинного смысла.
Глубокое изучение самой жизни помогло Г.Мустафину правдиво показать взаимоотношения между руководителем строительства Сергеем Щербаковым и Мейрамом Омаровым, между русскими, украинскими и казахскими рабочими; дружба между ними, их уважение друг к другу мотивированы в романе единством их устремлений, целей, интересов. На страницах мы видим, как именно задача создания новой Караганды поднимала людей на борьбу, на труд и как на этом пути сроднились люди разных национальностей.
Воплощением дружеских чувств русского рабочего класса к казахскому народу, помощи ему является деятельность старого большевика донбасца Сергея Петровича Щербакова. Он направлен партией с группой специалистов в Караганду на должность управляющего трестом. Из экспозиционного сообщения автора мы узнаем, что «три поколения его предков — шахтеры Донбасса. Сам он начинал работать на шахте с четырнадцати лет. В последние четыре года учился в Промышленной академии. По окончании курса был направлен в Караганду в порядке выдвижения»,
Щербаков — живой, реалистический образ, выписанный с большой авторской любовью.
Показывая деятельность Сергея Щербакова в Караганде, Г.Мустафин раскрывает в этом образе такие характерные черты русского человека, как глубокое уважение и дружеские чувства к другим народам, готовность помочь им, умение уважать человеческое достоинство, ум.
Подобно тому, как еще до революции лучшие представители русского народа всегда с уважением и теплотой относились к другим народам России, Щербаков, как бы продолжая эту прекрасную традицию, с большой сердечностью относится к казахам. Этот «подтянутый, сдержанный человек» завоевывает симпатии читателей своим теплым, заботливым отношением к местному населению, умелым руководством делом восстановления, а потом и реконструкции Караганды. Его подлинно гуманное отношение к людям зримо раскрывается, например, в таких сценах, как встреча со старушкой-казашкой. На своем языке рассказывает она о потере самых близких людей, умерших от истязаний и нужды, и просит Щербакова «сделать человеком» своего единственного племянника — Акыма; Щербаков всей душой понимает горе и надежду старой женщины.
За плечами у Щербакова немалый политический и хозяйственный опыт. На страницах романа мы видим его умелым руководителем, способным найти главное, решающее звено в работе. Например, одним из первых и важных вопросов, над которым задумывается и к решению которого активно приступает Сергей Петрович, это вопрос о наборе рабочих. Он помогает молодому, еще не опытному Мейраму своими деловыми советами, Мейрам чувствует в нем опору, советчика, старшего брата. Каждому успеху Мейрама Сергей Петрович радуется, как успеху родного сына. Он не только помогает молодому руководителю в практических делах, но и внимательно следит за формированием его характера. Мейраму порою не хватает выдержки, сдержанности, он слишком тороплив, «очень горяч», «ломится вперед без оглядки и частенько стукается головой о выступ скалы», и Щербаков своим уравновешенным характером, обдуманными поступками, убедительными, обстоятельными словами не раз удерживает Мейрама от необдуманных поступков, от неумеренной горячности.
Для Щербакова характерна глубокая связь с народом, с рабочими-шахтерами, он всегда с ними. В романе ярко и убедительно описано, как Щербаков своими волевыми и целеустремленными действиями мобилизует рабочий коллектив на творческий труд. Именно в действии, в работе, чутко воспринимая все новое, Сергей Петрович еще шире развертывает свои незаурядные организаторские способности. Тесное общение с коллективом дает ему возможность находить правильные пути для решения важнейших вопросов производственной и культурной жизни Караганды. Если бы не было этой каждодневной кропотливой работы коммунистов в среде карагандинских рабочих, особенно казахов, не знавших прежде настоящего производства, невозможно было бы создать это одно из крупнейших угольных предприятий страны.
Щербаков — правдиво обрисованный тип коммуниста-организатора, умело возглавившего крупное строительство. В его лице мы видим деятельность, жизнь, черты многих посланцев партии и русского рабочего класса в годы строительства индустриальных гигантов в республике. Этот образ особенно напоминает Корнея Осиповича Горбачева, опытного старого работника из Донбасса, который в начале строительства Караганды был назначен управляющим трестом «Карагандауголь». Завоевавший большую любовь рабочих-шахтеров, опытный, энергичный работник угольного фронта, Горбачев, можно сказать, послужил прототипом образа Сергея Петровича Щербакова.
В системе художественных образов романа значительное место занимает образ Ардак. В лице Ардак писатель показывает типическую фигуру девушки-казашки, перед которой Октябрьская революция открыла широкую дорогу к общественной деятельности. После окончания средней школы она вместе с отцом Алибеком приезжает в Караганду, занимается ликвидацией безграмотности среди рабочего населения.
Писатель не сразу, а постепенно раскрывает ее образ. Вот недавно только приехала молоденькая девушка в новый незнакомый, строящийся город. То, что она увидела здесь, интересует и волнует ее. Мы видим ее то погруженной в свои мысли, то наблюдающей работу шахтеров, то склоненной над книгой.
Читателя привлекает ее вдумчивость, рассудительность, наблюдательность, манера держаться «не смущаясь, свободно», скромность. Она не похожа на прежнюю девушку-казашку, которая склонна была к послушанию, пассивности, покорности. Мы видим в ней новые черты, возникновение которых обусловлено новыми отношениями. Больше всего ее волнуют вопросы не личного характера, а общественного: что полезного «ты делаешь среди этих людей», у которых «одна работа, цель общая», хотя «разные, непохожие характеры»? Не меньше волнует ее и вопрос «сумеет ли жить по-новому отец — вчерашний крупный бай, а сегодняшний «рабочий». Писатель правдиво передает переживания, психологию молодой девушки, перед глазами которой «житейское море то лежит в глубоком покое, то кипит и волнуется», которую «тревоги гнетут, надежды окрыляют».
Ардак не сразу находит свое место в жизни. Со своей подругой — Майпой она приходит на субботник карагандинцев, которые принялись за рытье канавы дли укладки водопроводных труб. Ей предлагают стать продавщицей, но ее тянет на шахты. Одной из первых Ардак участвует в молодежной группе самодеятельности. Когда началась и широко развернулась работа по ликвидации безграмотности, по поднятию культуры населения, Ардак на этом поприще находит свое призвание. Она с большим интересом и увлечением обучает рабочих, относится к своему делу со всей серьезностью. Мягкий ее характер и терпеливость привлекает рабочих. Рассказывая о том, как увлекательно строит Ардак свои занятия с неграмотными, автор показывает, как она находит радость, счастье в этом благородном труде, терпеливо обучая пожилых людей, которым так трудно дается грамота. Да и учительнице было нелегко на первых порах найти общий язык с учениками — взрослыми рабочими. Когда один из рабочих Байтен незаслуженно назвал ее «белоручкой», Ардак поддалась чувству обиды, у нее возникло сомнение в себе, в правильности избранного пути, и она решила пойти чернорабочей в шахту. Но Мейрам и Сергей Петрович отговорили Ардак от этого шага, объяснив, что «рабочих у нас все больше становится, значит, в учителях нужда огромная». В процессе труда закаляется, определяется характер девушки, растет ее требовательность к себе и другим.
Не успокаиваться на достигнутом, идти все время вперед — эти типические черты, свойственные настоящему советскому человеку, присущи и Ардак. Она не оставляет работу, учебу и в дальнейшем, когда соединяет свою жизнь с Мейрамом, создает счастливую семью и становится матерью. Заочно окончив институт, Ардак занимается научной разработкой вопросов истории родной литературы. В последующих главах мы видим ее уже зрелым научным работником, имеющим самостоятельные взгляды и готовым их отстаивать.
Однако при всем этом приходится отметить, что образ Ардак недостаточно динамичен и несколько идеализирован писателем. Путь роста Ардак неубедителен, особенно в последних главах, где она больше рассуждает, чем действует.
Одним из основных вопросов, поставленных и правильно решенных на страницах романа, является вопрос выращивания кадров рабочего класса. В романе создана целая галерея образов рабочих-горняков.
В образах старых рабочих Караганды, таких, как Ермек, Сейткали, Жуманияз, Байтен, Г.Мустафин представил ту часть казахов-бедняков, которые до революции были вынуждены стать наемными рабочими-пролетариями и только в результате Октября превратились в подлинных хозяев своей судьбы. А в образах Жанабыла, Жумабая, Бокая, Балжан писатель показывает представителей аульного крестьянства, из среды которого в новых условиях готовились кадры рабочего класса.
Из значительного числа образов рабочих, выступающих на страницах романа, привлекают внимание читателя образы старых шахтеров — Ермека, Сейткали и молодых — Жанабыла, Жумабая.
В романе убедительно раскрыт путь Ермека от простого рядового рабочего до начальника шахты. Когда в Караганде работа временно остановилась, он оставался «сторожить Караганду».
Рисуя в начале романа образы старых рабочих и подчеркивая их любовь к шахтерской профессии, автор одновременно отмечает и ограниченность этого чувства, обусловленную самой жизнью. Например, любовь к шахте старого шахтера Ермека носит узко практический характер: в своем шахтерском труде он видел лишь источник существования и был далек еще от понимания его общественного значения.
Читатель впервые встречается с Ермеком, когда в карагандинскую степь приезжает группа донбасцев. «Ермек оживился, лицо его порозовело, в глазах появился блеск. Но, остерегаясь показать свою радость, он сдержанно, сохраняя прежнюю суровость, поздоровался с приезжими».
Ермек в первое время с осторожностью, сдержанно относится к властно входящему в жизнь новому, не сразу осознает его смысл, содержание. Но внимательное отношение Щербакова и Мейрама к его труду, поощрение его мастерства, его новаторского почина, когда Ермек взялся за обучение молодых кадров, да и все, что видит он вокруг, помогает ему смелее общаться с товарищами по работе, освободиться от прежнего недоверия к людям, не принадлежащим к числу рабочих, как он говорит, «белым воротничкам». По совету управляющего трестом он организует из своих молодых кайловщиков бригаду, которая впоследствии становится ударной. Ермек всей душой осознает необходимость знаний и упорно учится, начиная с самых азов. Жажда знаний, тяга к новому помогает ему прославиться не только производственными победами, но и успехами в учебе.
«Среди ученых людей бывают и молодые, а поговорить с ними — покажутся старцами. Много знают: и о сегодняшнем дне, и о глубокой старине. Хоть я и провел всю свою жизнь в Караганде, а вот не знал, сколько тут лежит угля… Вы в Донбассе работали, а о здешних богатствах знали. Человек без науки до самой смерти остается ребенком. Вот что я понял и хорошо усвоил за шесть месяцев своего учения», — говорит Ермек. И не только он сам, но и члены его бригады работают с успехом. Старый шахтер болеет не только за свой участок, но и за все производство. Он неоднократно выступает со справедливой критикой, направленной против халатности, безответственности, против «охотников» дать государству поменьше, а получить побольше.
Расцвет трудового творчества старого рабочего автор объясняет ростом его политической сознательности, понимания того факта, что он работает ныне не для хозяев (англичан), а для себя, для своего производства, освобождением его от примитивного ручного способа добычи угля, наличием техники и механизации в шахте. Вот почему Ермек готов отдать свои силы, чтобы любимая им шахта стала самой лучшей. Вот почему малейшие неполадки в шахте приводят его в беспокойство. Своим отношением к учебе, к труду, к людям Ермек завоевывает любовь и уважение всего коллектива.
Вместе с увеличением добычи угля, расширением объема работы шахтеров расширяется и поле деятельности Ермека. Недавно только отвечавший лишь за себя, потом — за бригаду, Ермек должен отвечать уже за работу всей шахты — он утвержден ее начальником. Автор и дальше показывает Ермека в развитии, мы видим, как в труде формируются новые черты характера Ермека. Меняется его отношение к людям, расширяется кругозор.
Его подход к разным людям неодинаков. Это заметно и по его речи. Если он разговаривает со своими ровесниками, например, старым карагандинцем Ильей Григорьевичем, то его речь изобилует шутками, поговорками, которыми друзья безобидно задевают друг друга. Если же обращается Ермек к молодым, как Жа-набыл, Акым, то в его речи ощущается отцовская заботливость. При разговоре с молодыми он часто вспоминает прежнюю тяжелую жизнь шахтеров, примитивные орудия труда, калечившие рабочих, стремится научить молодежь дорожить завоеваниями Октября, крепче ценить свое счастье.
Из числа старых карагандинских рабочих, чьи образы любовно нарисованы автором, запоминаются и десятник Сейткали, со строгим, резким характером, но незлобливый и честный; Жуманияз -председатель профкома, бывший старый рабочий Экибастузских каменноугольных копен, по профессии крепильщик. Он обладает вспыльчивым характером, легко приходит в гнев и быстро остывает, а в хозяйственных делах отличается сноровкой и бережливостью.
Таким образом, в лице Ермека, Сейткали, Жуманияза, ставших в новых условиях хозяевами своей судьбы, писатель показывает новую жизнь сотен бывших наемных рабочих-казахов.
Образы рабочих, выходцев из среды крестьянства, получили свое художественное воплощение в лице таких персонажей романа, как Жанабыл, Жумабай, Бокай, Балжан и другие. Наиболее ярко обрисованы образы молодого рабочего Жанабыла и старого Жайлаубая. «Молодой джигит с зачесанными назад волосами, с черными блестящими глазами» Жанабыл приезжает в Караганду из колхоза по договору. Он ничем не напоминает забитого батрака старых времен. Мы видим в нем прямоту, горячность, словоохотливость, общительность, узнаем в нем одного из тех аульных джигитов, которые закалились в борьбе с баями и первыми вступили в колхозы. И на производстве он в каждый неполадке «готов был видеть происки классового врага». Всех, кто плохо работал, он сразу зачислял в кулацкие элементы. «Лодырь и халатный человек ничем не лучше кулака, — убежденно говорит он, — этих людей тоже надо ликвидировать». В подобном поведении недавнего батрака, «бойкого парня», открыто высказывающего свои мысли, Г.Мустафин тонко подметил и ограниченность его сознания, вестную примитивность в понимании классовой борьбы, поверхностное толкование партийных лозунгов, установок, проводимых в те годы по отношению к кулацким элементам. Это типичное и естественное явление в сознании вчерашних казахских бедняков, только что пробудившихся к общественной жизни. Однако пребывание в среде нового шахтерского коллектива и внимательное партийное отношение Щербакова и Мейрама к людям, воспитанию человека, помогают сообразительному Жанабылу осознать поверхностность своего понимания политических лозунгов.
С первого же дня приезда в Караганду Жанабыл завоевывает симпатии окружающих своим добросовестным отношением к работе, веселостью нрава. Рабочие отзываются о нем: «Из этого Жанабыла получится толк». Жанабыл учится грамоте, овладевает русским языком. Автор правильно и убедительно показывает, как ликвидация безграмотности, изучение русского языка способствовали росту самосознания Жанабыла и других рабочих. В результате упорной учебы они овладевают техникой шахтерского труда.
Жанабыл не только сам успешно трудится, но и по совету Сергея Петровича и Мейрама активно участвует в организованном комсомольцами отряде «легкой кавалерии», который впоследствии становится признанной передовой бригадой на шахте. Жанабыл приобретает популярность среди молодежи своими страстными, горячими выступлениями на собраниях и производственных совещаниях. Отстающие в работе начинают побаиваться его «острого язычка».
Когда Жанабыл возвращается в Караганду из Донбасса и Кузбасса, где он учился, уже полноценным мастером, специалистом своего дела — инженером, а затем приезжает из Москвы, окончив высшую партийную школу, то в этом наглядно виден рост героя романа. На примере Жанабыла автор показывает, как благодаря заботе государства из вчерашних неграмотных аульных скотоводов вырастают хозяйственные и партийные руководители. Мысленно сравнивая Жанабыла, только что приехавшего из колхоза на производство, и Жанабыла, окончившего высшую партийную школу, избранного секретарем горкома партии Караганды, читатель воочию видит духовное, политическое возмужание героя романа. Он уже не тот Жанабыл, который в молодости в каждой неполадке видел «про-иски классового врага», теперь у него выработался партийный, вдумчивый подход к окружающим явлениям. Он теперь не дает без нужды воли своему горячему характеру и острому языку, выработал для себя нормы поведения, «повзрослел».
Жанабыл вспоминает свой первый приход на шахту босиком, когда работать начинали молотком и кайлом, он радуется росту своей родной Караганды, ее мощным шахтам, изменениям, произошедшим в людях, которые вложили немало труда в создание угольного гиганта, и законно гордится тем, что в общем большом труде есть и его доля.
Участие в создании Караганды изменило духовный облик и таких аульных скотоводов, как Жумабай, Бокай, приехавших на строительство с одной только целью: «будем жить себе потихоньку, работать на промысле и растить наш скот». В заработке они видели только источник существования. Перемена, происходящая в этих людях и в их отношении к труду, к общественной собственности, друг к другу, во всем поведении, убедительно показана писателем. Так, например, в начале романа рассказывается, как только что приехавший на шахту рабочий Жумабай легко поддается уговору своего «напарника» — Кусеу-Кара, предложившего жульническим путем добиться увеличения заработка. Жу-мабаем руководили узкокорыстные интересы, обусловленные его прежней тяжелой жизнью, постоянной нуждой. Жумабай сначала не понимает, в чем преступность поведения Кусеу-Кара, стремящегося «дать государству поменьше, а получить побольше». Но скоро мы видим, как этот, вначале безвольный, лишенный самостоятельности, сильно занятый думами «о своей черной корове» простодушный Жумабай постепенно освобождается от вековых пут старого и у него появляются новые черты, новые духовные запросы.
Изменение психологии вчерашнего скотовода глубоко мотивировано в романе, показано, как в результате новых условий работы, жизни, получил он возможность многое осознать, понять сущность своего собственного труда, свою силу. Работая в шахтерском коллективе, сталкиваясь с различными машинами, Жумабай понемногу расстается с верой в нечистую силу, он уже не думает, что машину двигает шайтан. Хоть он и частенько еще повторяет свои привычные слова «воля божья», но уже отчетливо понимает, что все в жизни делается руками человека.
Все более приобщаясь к новой жизни, Жумабай начинает уже сожалеть о том, что «родился раньше многих, а остался позади». У него появляется новое желание: научиться управлять «хотя бы одной только машиной, а не только этим барабаном». С мягким, теплым юмором передает автор состояние старого рабочего, озадаченного тем, что для осуществления этого желания необходима грамота, а у него «ничего не лезет в голову… Стоит мне посмотреть на бумагу, как сразу слипаются глаза». Это совершенно новое в психологии старого рабочего противоречие, возникновение которого обусловлено развитием техники, необходимостью приобретения рабочими новых навыков, приемов.
Говоря об изображении рабочих в романе, следует отметить, что облик этих героев, их индивидуальные черты часто выступают и в изображении массовых сцен, к которым постоянно обращается Г.Мустафин.
Картины шахтерского труда, различные собрания, обсуждающие те или иные вопросы большой производственной и культурной жизни Караганды, например, обсуждение письма карагандинцев донбасцам, сцена проводов казахских рабочих на учебу в Донбасс, Кузбасс, празднование окончания строительства Кар-грэс, — все это органически связано с событиями личной жизни героев романа.
В каждой из массовых сцен мы различаем намеченные яркими штрихами отдельные фигуры, даже второстепенные действующие лица наделены своими индивидуальными особенностями. Характерный жест, выразительная реплика, яркая черточка внешнего портрета — и мы видим живого человека. Иногда эти отдельные фигуры в массовых сценах несут большую идейно-смысловую нагрузку.
Остается, например, в памяти рядовой рабочий — механик Колов, «белоголовый старик низенького роста», который, выступая на собрании, заявляет: «Ни на полмизинца не верю я басням, будто казахи могут только за скотом ходить». И в этой большой мысли, выраженной задушевными словами, раскрывается одна из основных идей романа.
Надолго запоминается и самолюбивый, обидчивый старик Маусынбай, едва не оказавшийся жертвой умышленно созданной вредителями аварии. Восемь суток он пробыл без пищи и жилища. Его «поседевшая борода свалялась, глаза потускнели, по лицу разлилась нездоровая желтизна. Черный шапан с отложным воротничком весь в грязи и дырах, ветхий треух еле держится на голове». Читая это, нельзя не испытать чувства ненависти к замаскировавшемуся врагу «начальнику отдела кадров» Рым-беку, который едва не стал виновником гибели старого честного рабочего. Вместе с тем читатель постигает своеобразные трудности работы советского аппарата в те годы, когда были случаи, что, скрывая свое истинное лицо, пробирались на руководящие посты классовые враги, чтобы вредить народу и государству.
Показывая своих героев-рабочих в многообразии жизненных связей, Г.Мустафин дает образы в движении, в развитии. Он умеет художественной деталью, ярким штрихом, характерным диалогом типизировать в образах рабочих новые черты.
Как видно из сказанного выше, Г.Мустафину удалось запечатлеть в художественных образах основные черты периода осуществления социалистической индустриализации в Казахстане, показать, как отразились события этого периода на судьбах людей.
Жизненность образов, созданных писателем, обусловлена их правдивостью, типичностью. За каждым из них мы видим породившую данный образ историческую действительность, определенную среду.
Но следует отметить, что не все фигуры в многочисленной галерее образов, созданных Мустафиным, выписаны с достаточной тщательностью, художественной полнотой. Нельзя не заметить поверхностности разработки отрицательных образов (буржуазные националисты Султан, Рымбек, Алибек, расхититель государственного добра Махмет и др.). Писатель с самого начала раскрывает их намерения, цели. Последующее изображение действий этих персонажей уже не добавляет ничего нового к ранее сказанному, все заранее понятно. Поэтому, хотя писатель и находит средства изображения, вызывающие отвращение, презрение к таким врагам, как Рымбек, все же образы эти не столь убедительны, реалистичны, как образы положительных героев.
В романе порою встречаются схематично написанные сцены, лишенные художественной выразительности. Иногда вместо живого показа автор только рассказывает, констатирует, информирует о жизненных фактах.
Роман Г.Мустафина написан в эпической манере, сочетающей в себе авторское повествование о жизни и людях и непосредственное изображение героев, их поступков и действий. Авторское повествование во многом знакомит нас с мыслями и чувствами персонажей, с мотивами их поведения, раскрывает отдельные стороны их отношения к жизни.
Однако в романе преобладает действие, непосредственное воспроизведение жизни героев. Если в авторском повествовании дается мотивировка поступков действующих лиц, характеристика обстановки, то в непосредственном воспроизведении действий героя уже наглядно раскрывается его характер. Возьмем такой пример: один из главных героев романа — Щербаков часто характеризуется другими персонажами, как «энергичный, умный, деловой человек», о нем говорят, что «он проницателен». В авторском тексте сообщается, что «Щербаков с первой же встречи понравился… спокойной уверенностью человека, вооруженного жизненным опытом» и т.д. А показ Щербакова в действии как бы подтверждает правильность подобных характеристик. Или другой пример. В поведении старого рабочего Байтена раскрывается безразличное, равнодушное отношение к работе шахты, к общему делу. Тут же автор объясняет причину этих поступков, в результате чего читатель воспринимает такое поведение Байтена, как проявление его «многолетней привычки», сложившейся еще в условиях труда на капиталистов. Это чередование авторского повествования и непосредственного изображения действий героев помогает писателю создать живые образы героев.
Г.Мустафин пользуется самыми разнообразными художественными приемами и изобразительными средствами. Мы находим в романе индивидуальный портрет и массовую сцену, штриховую беглую зарисовку и публицистические комментарии, пейзаж и лирическое отступление, меткое сравнение, метафору, точный эпитет, тонкую психологическую деталь.
Значительную роль в характеристике героев, в особенности в описании их чувств, играет портрет, передача выражения лица, глаз. Например, когда читатель встречается с Ардак, он видит, как «на ее свежем, белом лице, в черных смородиновых глазах сменялось выражение печали и радости: то тень ложится на лицо, то оно озарялось светом», замечает, как «ее алые губы чуть дрогнули, а лицо покрылось легким румянцем, блеснули ее карие глаза, полные какого-то затаенного тревожного чувства». Писатель тонко и красочно умеет передать состояние героини: «С лица девушки медленно сходила краска. Ноздри у нее вздрагивали, дыхание стало прерывистым». Давая диалог, показывая героя в общении с другими персонажами, автор не забывает подчеркнуть его внутреннее состояние, отразившееся на лице, в глазах. «Белое лицо приняло розовый оттенок, черные глаза… полуприкрыты длинными ресницами; вскинет ресницы — словно лучами согреет».
Знакомясь с Мейрамом, мы видим его «серые глубокие глаза, пристально разглядывающие лицо собеседника». Уже в этой детали внешнего портрета автор старается передать такие, например, черты героя, как пытливость, вдумчивое отношение к окружающему, к людям. Вместе с тем писатель следующей деталью подчеркивает силу характера героя: «его пристальный взгляд заставил Рымбека насторожиться», глаза Мейрама способны «вонзиться». По выражению лица героя иногда мы узнаем об его отношении к тем или иным явлениям жизни, к другим персонажам, замечаем смену настроений. «Мейрам говорил строго, в его лице не было обычной приветливости и доброжелательства» или, «читая бумагу, он испытывал такое чувство, будто разговаривал со множеством людей — то улыбался, то мрачнел, то впадал в раздумье».
Роман Мустафина богат тонкими наблюдениями над психологией действующих лиц.
Надолго, например, запоминается описание беспокойства, тревоги у притаившегося классового врага — «рабочего» Алибека — накануне его разоблачения. По выражению лица его, по учащенному дыханию легко было заметить, что он чем-то сильно встревожен. «Его маленькие, змеиные глаза налились кровью, зрачки расширились. Он вздрагивал при малейшем звуке — от потрескивания угля в печке, от шипения капли воды, упавшей из чайника на горячую плиту. Подумав, он встал, опустил на окне занавеску, а верхнюю его половину закрыл одеялом. Потом заложил дверь крючком… Он был страшен, ноздри его раздувались… глаза у него горели, как у бешеного волка». Или: «Жаппар тонко улыбнулся. На его лице появилось выражение скорее лукавства, чем серьезности. Он прикрылся шуткой… повел пальцем, глаза у него забегали, словно у мыши. Но уже через минуту его лицо приняло прежнее невозмутимое выражение: холодный взгляд, губы плотно сжаты». Все это — выразительные и содержательные детали внешнего портрета, при помощи которых писатель изображает состояние героя, его духовный облик.
Иногда писатель выделяет определяющую деталь во внешности героя. Так он подчеркивает, например, у Акыма и некоторых других шахтеров большую физическую силу.
С помощью характерной, яркой детали Г.Мустафин умеет в немногих словах раскрыть характер героя. Вот, например, некоторые детали описания внешности Махмета: «щеки у него мясистые, живот кругленький, масленые глаза», «начальника Махмет слушал, часто кивая головой и еще чаще произносил «конечно». Если бы Щербаков в эту минуту сказал: «Пузырь ты надутый», он и тогда бы произнес «конечно». Такие детали создают у читателя впечатление о Махмете, как о человеке не только отталкивающей внешности, по и внутренней, духовной ущербности.
Следует отметить, что в романе «Караганда» внешний облик персонажей характеризуется не сразу, а постепенно, по мере движения сюжета. Например, при первом появлении Сергея Петровича Щербакова отмечается, что он «человек богатырского сложения, его черные волосы слегка тронуты сединой», дальше мы видим его «голубые, глубоко посаженные глаза», «лоб широкий, выпуклый, подбородок крутой, сильные, мускулистые руки», узнаем, что он «широкоплечий, подтянутый, сдержанный, высокого роста, с широкой грудью». Затем: «в волосах его уже густо пробилась седина, хотя ему недавно минуло только сорок пять лет», «с неожиданной легкостью поднял со стула свое массивное тело», «лицо с крупными выразительными чертами, проницательный взор», «на лице и лбу прорезались морщины, но глаза смотрели молодо». Этот же художественный прием Мустафин использует и при создании портретов других персонажей романа, наделяя каждого из них индивидуальными, своеобразными внешними чертами.
Однако в стремлении подчеркивать во внешности героя какую-то определенную деталь писатель подчас теряет чувство меры, а это вредит правильному восприятию образа. Например, при характеристике Щербакова неоднократно отмечается массивность его телосложения: «человек богатырского сложения», «человек могучего телосложения», «сильные, мускулистые руки», «поднял со стула свое массивное тело», «выпрямил свое массивное тело» и т.д.
В обрисовке образов персонажей немало внимания уделено автором также детализации их рабочей и домашней обстановки, одежды и т.п. Чтобы подчеркнуть, например, скромность, простоту начальника треста Щербакова, автор описывает скромную обстановку, его жилья. Детализация одежды, описание быта шахтеров (например, картина комнаты Бокая) подчинены показу культурного роста рабочих.
Особую роль в обрисовке образов играет речевая характеристика: содержание речи героев, манера говорить, интонация. Именно в речи отражается внутренний душевный склад говорящего, его характер и образ мыслей. Поэтому передача живой человеческой речи во многом помогает раскрыть индивидуальность героя. Не случайно в романе большое место уделено диалогу, который является одним из основных приемов писателя в создании речевой характеристики образа, дающей возможность автору раскрыть характер героя, не прибегая к авторским пояснениям.
Вот диалог между одним из основных героев романа — Жана-былом и рабочими:
— Жанабыл! Слушай, Жанабыл! — не поднимая головы, окликнул его лежащий на спине человек с клочковатой бородой. — Сам-то ты где думаешь работать?
— Где же еще? На советской земле!
— Да чтоб ты долго прожил, говори толком.
— Если толком, — буду работать в механической мастерской.
— А где она, эта мастерская?
— Вон, около той трубы. Там работает этот грубиян Байтен. Вот и я потягаюсь с ним.
— А ты брось свои задиристые привычки, сынок, — посоветовал лежащий мужчина и приподнял голову. — Не задевай старых рабочих, знай добывай себе хлеб да помалкивай.
— Э, чем больше будешь нагибаться, тем скорей жизнь тебя пригнет, — ответил Жанабыл. — Не теряй бойкости ни в характере, ни в работе. Этот Байтен хвастается, что у него восемнадцатилетний стаж, а сам не знает, как взять рашпиль в руки. Я только два года был батраком. А спроси-ка у меня, как пасти овец, — скажу. Если два года проработаю в механической мастерской, покажу Байтену, на что я способен.
… Жанабыл сразу осадил черноусого:
— Вы, товарищ Дюсен, только и знаете, что давать советы, а сами предпочитаете сидеть в сторонке, поглаживая усы. Вы и в ауле этим делом занимались, когда я боролся с Куржиком. Нет, для кайла я еще молод. Рашпиль — тоже инструмент, товарищ с красивыми усами; он даст мне профессию. Думай, что говоришь. А я вот что скажу: тут ходит одна красавица, на нее кто-то заглядывается. А как взглянет красавица на пышные усы нашего красавца — еще неизвестно...
Здесь при помощи речевой характеристики Г.Мустафин раскрывает черты характера героя, отношение его к делу, миропонимание. В ответах Жанабыла раскрываются такие черты его характера, как активность, пылкость, горячность. Жанабылу чуждо безразличное отношение к окружающему; из его ответов чувствуется, что он не намерен только «добывать себе хлеб да помалкивать». Вместе с тем он немного хвастлив и излишне самоуверен. В итоге Жанабыл предстает, как человек вспыльчивый, горячий, насмешливый и вместе с тем самоуверенный, хвастливый.
Следует отметить и еще один момент. В приведенном примере писатель не только раскрыл отношение Жанабыла к Байтену, но и получил возможность продолжить разговор о другом герое — Байтене, ибо в ходе диалога у читателя возникает желание подробнее узнать о старом шахтере. Следовательно, диалог в романе служит одним из источников развития, нарастания действия, помогает поддерживать в читателе интерес к вновь вводимым в действие персонажам.
Немало внимания уделено индивидуализации речи. Так, для Щербакова, например, характерна манера выражать свои мысли четко, обстоятельно, что подчеркивает ясность мысли, целеустремленность. Говорит он спокойно, не повышая голоса, но собеседник чувствует силу его слов.
В начальных главах речь Ермека отличается односложностью, сдержанностью, что характеризует его как «неохотника до разговоров». Но по мере движения образа раскрываются любознательность Ермека, его любовь к шутке, живость и непосредственность. Активное участие в работе, общение с людьми меняют облик Ермека, что отражается и на его речи в следующих главах романа.
Широко показан Г.Мустафиным процесс обогащения языка рабочих новыми словами. Писатель наглядно показывает, как в трудовой практике, в процессе производственного общения, с введением новой техники обогащается язык рабочих.
Употребление рабочими новых слов, технических терминов писатель изображает как естественное и закономерное явление. «Производственные» слова входят в обиход, в живую практику речи потому, что они необходимы, связаны с новыми производственными процессами. Без них нельзя обойтись в трудовой практике. Они помогают лучше освоить производство. Поэтому обновление языка персонажей «Караганды» не кажется нам искусственным и надуманным.
Взять, например, язык рабочего Жанабыла. В начале романа и в самом его поведении, и в речи чувствуются присущие некоторым аульным джигитам «крючковатость», стремление к поддразниванию собеседника. Производственная терминология еще чужда его лексикону, он еще не вошел в жизнь и работу шахты. Жанабыл пока с трудом выговаривает новые для него слова. Вместо «механика», «физика» он говорит «меканика», «пизика» и т.п. К концу романа герой выступает совершенно другим. Вместе с производственными навыками, приобретенными в механической мастерской, у него появились и новые мысли, он уже мечтает придумать изобретение для облегчения труда котельщиков, выполняющих очень трудную работу. Прежний скудный запас слов обогатился новыми производственными понятиями, выражениями.
Следует отметить, что в романе Г.Мустафина умело используется ритм речи героев, ее интонации для раскрытия духовного мира, характера того или иного действующего лица, показа настроения героя в данный момент. Приведем несколько примеров: «Говорит торопливо, спеша выложить все, что накоплено в душе», «с усилием произнес», «невесело ответил», «хмуро говорил», «горячился», «быстро подхватил», «испытующе спросил», «нетерпеливо воскликнул», «чуть сердясь, крикнул» и т.д. Так не только передаются оттенки звучания речи, но и создается характеристика настроения, внутренних переживаний, психологического склада героя (в данном случае Мейрама).
Такое же разнообразие определений мы встречаем и в характеристике речи Щербакова, который говорит: «внятно», «спокойно», «раздумчиво», «мягко», «серьезно», «искренне, без всякой обиды», «уверенно», «заботливо» и т.д. И в авторской речи, и в речи героев отсутствуют архаизмы и прочие элементы стилизации языка. Г.Мустафин хорошо знает литературный, народный язык, умеет к месту, точно употребить нужное слово, создать живую картину, надолго оставляющую след в памяти читателя.
Разнообразные оттенки в изображении внешности и душевных переживаний героев, как и в описаний процессов труда, картин природы и быта, требуют живописной выразительности слова. Стремление к такой выразительности слова, языка характерно для всего творчества Мустафина. Он часто прибегает к употреблению таких выразительных средств языка, как сравнения, метафоры, эпитеты, гиперболы, литота, синекдоха, олицетворения и другие. В употреблении этих художественных средств, в особенности сравнений, автор сохраняет их народный колорит. В них часто выступают специфические особенности художественного мышления казахского народа. Мы находим в романе много сравнений, метафор, которые связаны с прежним кочевым бытом казахов, скотоводческим хозяйством. Общеизвестно, что характер человека, его поведение, манера держаться и пр. часто сравнивались казахами с качествами, характерными для тех или иных животных. Например, о человеке с тихим, смирным характером говорили — «тихий, как овечка». В романе можно встретить такие выражения и сравнения, как: «с видом доверчивого, несмышленого верблюжонка» («жас ботадай монтыйған жүзін бузбастан»); «вел себя смирно, как сытый ягненок» («тойган тоқтыдай монтыйган»); «еще вчера была весела и задорна, словно резвящийся на лужайке козленок. А сегодня козленок вымок под дождем, съежился, сжался, шерсть взлохматилась» («жар басында ойнаған ак лақ, жаңбыр өтіп, ұйпалақ-уйпалақ боп бүріскен тәрізді»); «на угрюмого, неповоротливого верблюжонка был похож. А сейчас гляди — быстрый, сметливый, как лиса» («түйе мінезді Ерекеңдер, түлкідей ойнақы болыпты»); «подобно опытному чабану, узнающему своих овец среди сотен других, он с одного взгляда на бумагу определял, какая часть механизма нужна» (жүздеген қойды түстеп таныйтын зирек қойшы сияқты механизмнің қай бөлшегін болса да қағазға қарай қалғанда тани қояды») и т.д.
Также выделяется группа сравнений, взятых писателем из охотничьей жизни народа. Узкую тропинку, например, писатель сравнивает с заячьей стежкой: «Среди камней на улице вилась тропинка, узкая, как заячья стежка» («Қоянның жымы тәрізді иір-иір тар соқпаққа»). Ямы на поверхности скалы для взрыва динамитом напоминают «одинаковые луночки, похожие на гнезда стрижей» («қарлығаш ұясындай шурқ-шурқ тесіп тастаған»).
Привлекательность Ардак и неожиданное резкое ее движение поясняются путем сопоставления с повадкой изящного зверька -горностая: «И тут же нырнула в юрту, словно горностай в свою норку» («ақкітей сүңгіп кетті ұйіне»).
Мы взяли лишь несколько примеров, а их можно привести очень много. Употребление Г.Мустафиным сравнений и выражений, тесно связанных с народными понятиями, народных пословиц и поговорок свидетельствует о том, что писатель умело пользуется богатствами народного языка, народного творчества.
Следует отметить еще один момент, выраженный в «Караганде» гораздо полнее, чем в других произведениях Г.Мустафина. Изучение специфики шахтерского труда способствовало появлению на страницах романа не только новых слов, терминов, но и новых художественных выражений, сравнений, метафор и т.д. «Шахта не только источник угля, но и школа труда», — говорит, например, писатель. «Без учения ничего в жизни не увидишь, как в шахте без лампы». «Светло стало на душе Ермека, так светло, словно в ней загорелась шахтерская лампочка». «Стены были ровные, словно вырублены машиной». «Пол в этом штреке был гладкий, как асфальтированный тротуар».
Правда, на этом пути у писателя встречаются и неудачи, несоответствие сравнений тем предметам, которые они должны определять: «В печах всегда бурно кипела медь, словно варящийся в котле сыр» («мыс пеш кұртша бұркылдап кайнап жатыр»); "Был похож на коршуна, подстерегающего мышь у норы» («осы отырысы тышқан аңдыған улкен кара кұстын отырысы еді"). Наличие таких сравнений и однообразие их несколько нарушают пластичность художественного языка. Но это — частные погрешности. В целом точность, конкретность сравнений, эпитетов делают поэтические характеристики выразительными, ясными. Мы встречаем в романе немало удачных, метких выражений, афоризмов. Например: «Если ничего не накопишь смолоду, не достигнешь мудрости и в старости»; «Легкое — каждый может сделать, почетней — достигнуть трудного»; «Робостью не поборешь трудностей»; «Искры рассыпает только сильное пламя»; «Подлинная красота в характере, уме, деятельности» и т.д.
В языке романа «Караганда» широко отражены общественно-политическая и профессионально-производственная лексика и фразеология, родившиеся в годы пятилеток, в годы социалистического строительства.
Показ производства в романе Г.Мустафина по праву считается наиболее удавшейся частью произведения, где писатель покоряет богатейшим запасом жизненных впечатлений и свежестью наблюдений. Производство в романе не фон, а основа деятельности героев, через которую раскрывается и их духовный мир.
Как во многих лучших произведениях советской литературы, в «Караганде» основное внимание уделяется повседневной жизни труженика, а, следовательно, и его производственной деятельности. Писатель раскрывает своеобразие атмосферы большого угольного предприятия, вводит читателя в жизнь и быт коллектива шахтеров и других работников угольного фронта. Поэтому, естественно, профессионально-производственная лексика занимает в романе значительное место. Но в какой мере пользуется автор романа производственно-профессиональной лексикой, какие слова и термины берутся из ее состава, в каком содержании и в каких целях они применяются, какие приемы используются для введения их в ткань художественного произведения — это уже другой вопрос, который может рассматриваться в ряде проблем, касающихся языка и стиля писателя.
Роман «Караганда» Г.Мустафина свидетельствует о силе творческих возможностей казахских прозаиков в освоении темы героического труда рабочего класса. Создание полноценных в идейном и художественном отношении произведений, умно и талантливо рассказывающих о созидательном труде людей.