2. САМАРКАНДСКАЯ ОБЛАСТЬ
На Самаркандскую область разверстано было 38 ООО рабочих, которые, с надбавкой еще 10% на случай физической непригодности некоторых, с учетом интересов хлопковых районов, были распределены таким образом: от гор. Самарканда полагалось — 6 700, от Самаркандского уезда — 8 700, Катта-Курганского уезда — 700, Джизак-ского уезда — 10 600 и Ходжентского уезда — 9 000, а всего 42 0001* человек.
От волостей Матчинской и Искандеровской призывалась половина причитающихся рабочих, а от Фальгарской — 3/4, ввиду бедственного положения этих районов.
По Самаркандской области главным образом беспорядки охватили Джизакский уезд, где движение, по словам Куропаткина2*, приняло форму “открытого восстания”. Джизакское событие является одним из характерных эпи-
1* Итоговая цифра не соответствует сумме.
2* Всеподданейший рапорт генерала Куропаткина. (Прим. Т. Рыскулова) .
зодов в восстании 1916 г., где особенно проявилась жестокость царских карательных отрядов.
Население Джизакского уезда сразу же встретило враждебно приказ о наборе рабочих. Стали устраиваться в разных местах сходки и собрания, где масса выносила одно и то же решение о том, что давать рабочих невозможно, что нужно препятствовать набору рабочих. Население пробовало даже по этому поводу обращаться к администрации с просьбой об отмене набора рабочих. Но администрация ответила непреклонностью и предложила без всяких разговоров выполнять разверстку.
В Джизакском уезде первые выступления начались с туземной части города Джизака. В приказе своем о предании Военно-окружному суду виновников беспорядка в городе Джизаке Куропаткин следующим образом мотивирует свое обвинение этим виновникам:
“Согласно заключения военно-прокурорского надзора Туркестанского Военно-окружного суда, основанного на данных следственного производства, подлежат обвинению туземцы Джизакского уезда: ишан Назыр Ходжа Абдуса-лямов, имам мулла Магомет Раим, мулла Абдураимов, Ашур Инатуллаев, Нуретдин Ходжа Маруф Ходжаев, мулла Зиа-Кары Абдуллаев, Абдусамат Юлдашбаев, Ташпу-лат Якубов, Юсуп Абдуллаев, Гоныр-Мулла Султанов, Ишанкул Хашимов, Ишанкул Ширматов, Ашир Мухамед Хан Мухамедов, Каул (он же Кобыль) Исмаилов, Уста Рахман Алимбаев, Насретдин Хасанов, Турды Мурат Ка-закбаев, Адильбай Нормат Максумов, Турсунбай Абраимов и Файзымурат Юсупджанов — в том, что в период времени от 13-го по 17-е июля 1916 г. в городе Джизаке и его окрестностях, состоявших в то время на положении военной охраны, а ныне состоящих на военном положении, по предварительному между собой и другими, в огромном числе необнаруженными лицами, соглашению, будучи вооружены револьверами, ружьями, пиками, топорами, ножами и палками, с целью воспрепятствовать приведению в исполнение высочайшего указа от 25 июня 1916 года о наборе туземцев на работу в тылу действующей армии, произвели многочисленные нападения на войсковые команды и отдельных воинских чинов, на должностных лиц уездной администрации и полиции, на железнодорожных служащих и на частных лиц русского происхождения и умышленно во многих местах по линии железной дороги вывернули рельсы, сожгли мосты и жилые дома, порвали телеграфные провода, разбили изоляторы, уничтожили железнодорожные казармы и сооружения, лишив при этом умышленно, для достижения преднамеренного, жизни уездного начальника Джизакского уезда полковника Рукина, полицейского пристава гор. Джизака шт.-капитана Злотоглова, переводчика уездного управления Мирзу Хамдама акирджанова, старшего городового Камиля Джуманбаева, рядового 732-й пешей дружины государственного ополчения Федора Грищенко и джизакского старшину Мирзу Яра Худоярова, заведомо для них находившегося при исполнении служебных обязанностей: трех жел.-дор. служащих и русских жителей, трех женщин; двух детей и одну девушку, причем из числа их были зачинщиками: Назыр Ходжа Абдусалямов, мулла Магомет Раим, мулла Абду-раимов, Зиа-Кары Абдуллаев, Нуретдин Ходжа1* Маруф Ходжаев, Абдусамат Юлдашбаев, Ашур Инатуллаев и Юсуп Абдуллаев (перечислены ст. ст. закона2*).
12 июля должна была состояться поверка мобилизованных рабочих туземной части города. К этому моменту приехал из Ташкента посланный туда за сведениями, ишан Назыр Ходжа, который распространил слух, что набор приостановлен до окончания уразы и что в Ташкенте происходит бунт туземцев.
Во главе с Назыром Ходжой толпа, избив городского старшину Худоярова, двинулась в новый город требовать отмены набора рабочих. Навстречу толпе выехали джизакский уездный начальник полковник Рукин, полицейский пристав Злотоглов, переводчик Закирджанов, джигит Камиль с целью установить порядок путем словесного воздействия.
Но все-же перед этим Рукин приказал всей караульной команде двинуться за ним в старый город. Отрад встретился с огромной толпой, вооруженной шашками, палками, но ружей не было видно. При столкновении с этой толпой отрядом был дан залп по массе и последняя отступила. Потом последовало опять наступление и опять дано было два залпа. Второпях толпа не сумела забрать всех убитых и на поле осталось одиннадцать трупов убитых туземцев. К тому времени прибыло подкрепление в сто человек солдат из станции Черняево.
1* В тексте "мулла" .
2* Прим. Т. Рыскулова. Здесь, видимо, цитата заканчивается. Сверка с источником не проводилась.
Хотя русская часть города насторожилась, но повторных наступлений со стороны туземцев не было, а беспорядок перебросился уже в уезд.
В том же приказе Куропаткина, указанном нами в начале, говорится о беспорядках в Богдановской волости следующее:
“Жители селения Яны Богданской волости Джизакского уезда Абдурахман Ходжа, Абдужаваров Джевачи обвиняются в том, что 15 июля 1916 года в селении Богдан Джизакского уезда, по предварительному соглашению с другими, необнаруженными лицами, с целью воспрепятствовать приведению в исполнение высочайшего указа от 25 июня 1916 года о наборе туземцев на работы в тылу действующей армии они с приведенной ими толпой туземцев ворвались в канцелярию и квартиру богданского участкового пристава и в местную больницу и уничтожили находящиеся там казенные документы, книги, дета и имущество, что предусмотрено (перечисляются статьи закона1* )”.
По тому же приказу обвиняются туземцы Джизакского уезда — ишан Назыр Ходжа Абдусалямов, имам мулла Магомет Раим, мулла Абдураимов, Абдурахман Ходжа Абдужаваров Джевачи и мулла Джайнак Абдурассулов в том, “что с целью образования самостоятельного мусульманского государства собрали громадные толпы вооруженных ружьями, револьверами, пиками, ножами, топорами и палками туземцев, снабдили эти толпы огнестрельными припасами и оружием, провиантом и фуражом, объявили священную войну против русского владычества, провозгласили Абдурахмана Ходжа Абдужаварова Джевачи владетельным джизакским беком, и с намерением отторгнуть от Российской империи Джизакский уезд выступили с названными вооруженными толпами в поход на Джизак, причем 21 июля 1916 года напали на высланный против них военный отряд полковника Афанасьева, открыли по этому отряду боевую стрельбу с целью лишения жизни воинских чинов отряда и умышленно с теми же намерениями убили из состава этого отряда казака Невзорова, зная, что означенный отряд и названный казак находились при исполнении служебных обязанностей (перечисляются ст. ст. закона2*)”.
1* Прим. Т. Рыскулова. Цитата с источником не сверена.
2* Прим. те же.
Куропаткиным издан был ряд обвинительных приказов и по другим случаям беспорядков в Джизакском уезде.
Беспорядки в Джизакском уезде происходили приблизительно в следующей последовательности.
О наборе рабочих по Джизакскому уезду объявлено было 1 июля 1916 года. По всему Джизакскому уезду туземцы встретили приказ отрицательно и посылали в разные стороны людей для собирания сведений о том, как поступает в данном случае население других районов. В беспорядках в городе Джизаке, когда был убит Рукин и другие, участвовали люди и из окрестных кишлаков. Все случаи беспорядков в Джизакском уезде связаны между собой как общими причинами, так и общностью участников.
В Зааминском участке возбужденная толпа во главе с Каримом Арзыкуловым утром 13 июля убила в селении Кырк Ямской волости двух пятидесятников: Кульбека Инарча и ранила старшину селения Акташ той же волости; во главе с Турдыбеком Худайназаровым убили шу-куртахтинского старшину муллу Махкамбая Мулла-Разы-кулова.
В тот же день 13 июля зааминский участковый пристав Соболев, в сопровождении 2 стражников — Проценко и Чаревича, отправился к месту убийства для производства дознания и арестовал 7 человек, в числе их названного Карима Арзыкулова и Турдыбека Худайназарова.
Переночевав в сел. Ям, 14 июля утром вместе со стражниками и ямским волостным управителем, муллою Фазылом и, захватив с собой арестованных, пристав Соболев возвращался в сел. Заамин. Вслед за ними двинулась толпа туземцев, постепенно все увеличивавшаяся жителями всех попутных селений и толпою жителей сел. Заамин во главе с ишаном Касымом Ходжой. Неподалеку [от ] сел. Заамин толпа стала наступать, некоторые с палками бросились на пристава, но были сдержаны выстрелами. Ввиду опасности, бросив арестованных, которые примкнули к толпе, пристав, 2 стражника и волостной управитель, отстреливаясь, поскакали к Заамину. Толпа настигла немного отставшего ямского волостного управителя, и на глазах пристава и стражников Карим Арзыку-лов с другими убил его.
В сел. Заамине оказалось, что канцелярия и квартира пристава уже накануне вечером были разгромлены; все оружие и патроны похищены, сохранился лишь небольшой ящик с патронами, спрятанный под бумагами. Захватив этот ящик, пристав со стражниками укрылся в балахане (мезонин) на базарной площади, где были окружены толпою, во главе которой стоял ишан Касым Ходжа. Последний вступил в переговоры с приставом, заявив, что во всем Туркестанском крае все русские перебиты и предложил ему выдать оружие и перейти в мусульманство. Получив отказ, ишан Касым Ходжа приказал толпе обстреливать балахану. Выстрелом одного из мятежников пристав был ранен в живот, от чего через 3—4 часа скончался. Оба стражника вечером, улучив минуту, перебежали на бойню, где отстреливались до прихода войск.
На следующий день после убийства пристава в главной мечети сел. Заамин ишан Касым Ходжа при большом стечении народа был избран “Зааминским беком” ("эмиром”). Объявив “газават” (священную войну), ишан Касым Ходжа для участников бунта отменил дневной пост “уразы” и здесь же в мечети был устроен общий пир. После этого мятежники по указанию ишана Касыма Ходжи [и] во главе с ним двинулись на станцию Обручево, намереваясь дойти до станции Урсатьевская. Мятежниками были убиты и взяты в плен русские, перечисленные в приказе Куропаткина.
В Джизакский уезд спешно посланы были войска, образовавшие карательный отряд во главе с полковником Ивановым. После “энергичной” деятельности карательных отрядов, посланных в разные стороны, мятеж в Джизакском уезде был подавлен к 25 июля.
По джизакскому делу обвинялось всего 152 человека, свидетелей было 500 человек (в большинстве чины администрации) и истцов 26 человек. Защитников было 8 человек: член Государственной Думы И. Ахтямов, специально приехавший из России, его брат — присяжный поверенный. Ташкентские адвокаты: Чарковский, Абрамов и Убайдулла Ходжаев и трое местных присяжных поверенных. Состав суда: генерал майор Давидович и и. д. военного судьи полковник Закомельский при помощнике военного прокурора полковнике Симановиче и при секретаре суда статском советнике Некрасове.
Военным судом были приговорены по джизакскому (зааминскому) делу 48 туземцев к смертной казни через повешение, двое к бессрочным каторжным работам; 48 человек — к 12-летней каторге; 49 — оправданы. О четырех заболевших подсудимых дело выделено, а один умер до суда1*.
По делу беспорядков в городе Джизаке из 74 подсудимых — 32 человека приговорено было к повешению, а остальные 42 человека оправданы.
Куропаткин повстанцам Джизакского уезда допустил смягчение, заменив части приговоренных смертную казнь ссылкой на каторжные работы. Что касается конфискации земель, принадлежащих повстанцам, то приведем просто выдержку из доклада генерала Куропаткина на “Высочайшее Имя”.
“В Джизакском уезде мною объявлено было населению о конфискации у него около 2 ООО десятин земли на участках, где была пролита кровь русских людей. Из них 800 десятин незастроенной земли, числящейся в черте города, между русскою и туземной его частями, на которой были зверски убиты бунтовщиками джизакский уездный начальник полковник Рукин и пристав Злотоглов. Остальные 1 200 десятин, предназначенных к конфискации, представляют несколько участков, на которых было убито 73 русских. Эта мера, объявленная всему населению с указанием, что в случае новых вооруженных выступлений, кроме казни виновных, будет у туземцев отбираться земля, где они прольют русскую кровь, содействовала отрезвлению туземного населения и удержала от вооруженного выступления колебавшихся”2.
Другое заметное столкновение администрации с туземцами было в городе Ходженте и его уезде.
В приказе Куропаткина по поводу беспорядков в Ход-женском уезде говорится следующее:
“Согласно заключению военно-прокурорского надзора Туркестанского военно-окружного суда, основанного на данных следственного производства, таджики города Ходжента Калинауской части (перечисляются фамилии 10-ти человек), подлежат обвинению в том, что 4 июля 1916 года (ссылка на положение чрезвычайной охраны и высочайшее повеление3*) набросились на водворявших порядок чинов полиции и нижних чинов Ходженской караульной команды, бросали в них камнями, хватали за штыки, пытаясь вырвать винтовки, и причинили находившимся
1* Туркестанское Слово. 1917 г. № 1 от 24 января. (Прим. Т. Рыскулова).
2* Цитата с источником не сверена.
3* Прим. Т. Рыскулова.
при исполнении служебных обязанностей полицейским — П. Полюцкому, Ф. Дьякову и Аб. Файзыбаеву, а также рядовым Ходженской караульной команды В. Хамитдулину и Михаилу Шабашеву удары и ушибы, что предусмотрено (перечисляются ст. ст. закона) ”1*.
По тому же приказу предаются Военно-окружному суду таджики сел. Костаков Ходженского уезда в числе 6 человек по обвинению в том, что они ворвались толпой во двор канцелярии костаковского волостного управителя Маюсуфа Ша-Аюбова, который в то время подписывал приговор сельского схода о разверстке рабочих, и с криками, чтобы пятидесятники не подписывали приговора и призывом схватить и побить волостного управителя, бросились к нему и стали хватать его за ноги, причем, однако, Аюбову удалось из толпы скрыться, что предусмотрено (ст. ст. закона2*).
Также по приказу Куропаткина преданы были Военно-окружному суду казахи Ходженского уезда Бахсасы-Берганской волости X. Халджигитов и селения Таблян-Мурат — Б. Таджиев, обвинявшиеся как руководители толпы в избиении администратора.
Но нужно добавить, что из доклада ходженского пристава видно, что вызванные вооруженные люди для подавления беспорядков в городе Ходженте при столкновениях дали целый ряд залпов, в результате которых много было убито и ранено туземцев. Об этом, конечно, в приказе Куропаткина ничего не говорится.
Генерал Лыкошин, в начале беспорядков не без энергии подавлявший восстание, все-же впал в немилость Куропаткина и был им потом смещен. Полковник Иванов во главе карательных отрядов проявил всю способность свою в истреблении всех не только участвовавших в восстании, но и причастных к восстанию в Самаркандской области. Этот Иванов кажется потом участвовал в правительстве у Колчака.
Карательными отрядами также был установлен окончательный порядок в Катта-Курганском уезде, где были избиения бунтовщиками волостных управителей и серьезные столкновения с отрядом в 84 человека, и по каковому делу были привлечены до 42 человек обвиняемых. Все эти случаи беспорядков не обходились без смертных казней и приговоров в ссылку на каторжные работы.
1* Прим. Т. Рыскулова. Цитата с источником не сверена.
2* Прим. те же.