Милостивый государь Василий Алексеевич!

 

В дополнение к отношению моему от 31 марта № 104 честь имею препроводить при сем к Вашему Высокопревосходительству проекты нового пересмотренного и, в чем следует, дополненного положения об управлении оренбургскими киргизами и штата сего положения. Сии проекты были сообщены Министерству иностранных дел предместником Вашим, г. генералом от инфантерии Обручевым, и министерство, по учтении в них некоторых изменений, за нужное сочло предоставить еще Вашему Высокопревосходительству ближе оные обсудить и сообразить, на что, как Вам известно, и последовало Высочайшее соизволение.

 

При этом я долгом поставляю препроводить также, в виде особой записки, замечания Министерства иностранных дел относительно некоторых статей сего положения. От Вашего, милостивый государь, усмотрения будет зависеть сделать еще разные изменения и дополнения, какие Вы сочтете нужными и полезными, сообразуясь с местными обстоятельствами, с положением киргизов и с целью в отношении к ним правительства. Главное наше желание, чтобы не отдалять, а по возможности более и более привязывать (курсив наш. — Ж.К.) киргизов к правительству, и для этого, а равно для удобнейшего вообще управления сим народом необходимо, чтобы все приноровлено было к кочевому его быту и к степени нравственного его состояния. Главный, по моему мнению, предмет, на который должно быть обращено особенное внимание при составлении нового положения, заключается в том, чтобы сколько возможно более упростить сие управление быту кочевого народа и которые только влекут к проволочке дел и к излишней переписке, поставляющей и местное киргизское начальство в затруднительное положение. Для киргизов, как Вам известно, первое дело — скорый суд и расправа. В препровождаемом проекте положения Ваше Высокопревосходительство усмотрите сделанные с этой целью некоторые изменения и дополнения, но если Вы позволите найти возможным в тех же видах еще учинить разные добавления, то сие будет вполне согласовываться с желаниями министерства, и нет сомнения, что сии добавления будут весьма полезны и ближе поведут к предложенной цели.

 

 

Мысль правительства, проявляющаяся в смысле всего положения, состоит еще в том, чтобы сколько можно менее входить во внутренний распорядок киргизов, т.е. отнюдь не вводить у них (и даже постепенно к сему не приготовлять) порядка внутреннего государственного управления, который по кочевому быту киргизов им вовсе несвойственен, а предоставить им управляться и ведаться внутри Степи своими обычаями; сколько это будет возможно, и своими киргизскими властями (курсив наш. — Ж.К.); нам же только наблюдать за их действиями, смотреть, чтобы не было каких-нибудь важных злоупотреблений, пресекать всякие в Степи беспорядки, вселять в киргизов повиновение и покорность и т. п. Сия система, без сомнения, есть самая лучшая, и вполне сие убеждает долголетний опыт. При неослабном согласовании с нею наших действий менее может быть также поводов к неудовольствию и ропоту со стороны киргизов на наше правительство: ибо, как Вашему Высокопревосходительству известно, не строгости и карательные действия против буйных и непокорных ордынцев отвращают иногда от нас киргизский народ, а распоряжения и требования, не свойственные их нравам, их привычкам, самому образу их жизни; подобного рода распоряжения и меры хотя медленно, но тем не менее могут на них действовать и вселить в них отвращение к нашему правительству. Поэтому желательно, чтобы новое положение и в сем отношении сколь возможно более согласовалось с основными мыслями, с принятою системою действия по управлению киргизами Меньшей орды.